Моя единственная удачная сестина (форма стихотворения, состоящего из шести строф; заключительные слова каждого стиха возвращаются в каждой строфе — в меняющемся порядке, в заключительных трех строках те же слова повторяются в середине и конце). Впервые опубликована в «Фантастических рассказах» («Fantasy Tales »), переиздана Стивом Джонсом в сборнике «Гигантская книга вампиров» («Mammoth Book of Vampires »), и в течение многих лет была моим единственным вампирским произведением.
Эта история была написана для составленного Питом Кроутером сборника про суеверия «Прикосновение к дереву» («Touch Wood »). Мне всегда хотелось написать рассказ в духе Раймонда Карвера[26] — ведь он добивался такой простоты. Пока писал свою историю, я понял, что это кажущаяся простота.
Боюсь, мне и в самом деле довелось слышать упомянутую в тексте радиопередачу.
Я написал эту историю в квартире на верхнем этаже крошечного дома, бывшего каретного сарая в Эрлз-корте. Меня вдохновила статуэтка Лайзы Снеллингс и воспоминание о пляже в Портсмуте, когда я был маленьким: дробный шум, производимый морем, когда волны откатываются по гальке назад. В то время я писал последнюю часть «Песочного человека» («Sandman »), которую назвал «Бурей», и обломки шекспировской пьесы с пеной и грохотом откатывались назад через эту историю точно так же, как и через мое сознание.
Как мы поехали смотреть конец света. Написала Дауни Морнингсайд, 11 лет
Однажды в Нортгемптоне мы с Аланом Муром (одним из лучших писателей и лучшим из известных мне людей) разговорились о том, что неплохо было бы придумать место действия наших историй. Эта история именно в таком месте и произошла. Когда-нибудь честные и добропорядочные горожане Нортгемптона сожгут Алана как колдуна, и это будет ощутимая потеря для мира.
Однажды мне пришла кассета от Робина Андерса, больше всего известного как ударник в «Boiled in Lead»[27]. К кассете было приложено письмо, в котором говорилось, что он хотел бы, чтобы я что-нибудь написал к одному из треков. Трек назывался «Ветер пустыни». Вот я и написал.
Эту историю я сочинял четыре года. Не потому, что холил и лелеял каждое слово, но потому, что стеснялся. Я писал абзац и откладывал ее в ожидании, пока краска стыда не сойдет с моих щек. И через четыре или пять месяцев снова к ней возвращался и писал следующий абзац. Начал я писать свой рассказ для эротической научно-фантастической антологии «Не зная границ. Рассказы об инопланетном сексе» («
