Как-то я спросил одну модель, не считает ли она, что ее эксплуатируют. «Меня? — переспросила она. Ее звали Мэри. — Мне за это прекрасно платят, милый. Значительно больше, чем за ночную смену на Брэдфордской кондитерской фабрике. Но я скажу тебе, кого эксплуатируют. Всех этих типов, что покупают журнал. Дрочат на меня каждый месяц. Вот их-то и эксплуатируют». Думаю, эта история берет начало в том разговоре.
Когда я писал ее, она мне нравилась: это был первый написанный мной рассказ, который похож на меня и в котором я ни на кого не пытался быть похожим. Я вырабатывал стиль. Сочиняя историю, сидел в английском «Пентхаусе» и листал подшивки журналов за двадцать лет. В самом первом номере я обнаружил фото, сделанное моей подругой Диной Смит. Дина была стилистом «Валета», и оказалось, что она получила самую первую премию «Пентхауса» «Домашнее животное 1965». Я позаимствовал рекламу Шарлотты 1965 года из рекламы Дины «Возрождающийся индивидуалист» и других. Последнее, что я знаю: «Пентхаус» охотился за Диной по случаю их двадцатипятилетия. Но она куда-то скрылась, и это было во всех газетах.
Когда я просматривал все эти журналы, мне пришло в голову, что «Пентхаус» не имеет абсолютно никакого отношения к женщинам, но зато в нем все построено на фотографиях женщин. И это послужило еще одним посылом для моей истории.
Мы со Стивом Джонсом дружим пятнадцать лет. Мы даже вместе составили сборник непристойных стихов для детей. Это означает, что он обычно звонит и говорит что-то вроде: «Я собираю антологию историй, которые происходят в придуманном Г. Ф. Лавкрафтом городе Иннсмуте[20]. Напиши для него рассказ».
История придумалась благодаря многим вещам, собранным вместе (вот откуда мы, писатели, Берем Наши Идеи, если вам это интересно). Одной из таких вещей была книга ныне покойного Роджера Желязны «Ночь в одиноком октябре»[21], чрезвычайно забавная, со многими персонажами из ужастиков и фэнтези: Роджер подарил мне свою книгу за несколько месяцев до того, как я решил написать эту историю, и она мне ужасно понравилась. Примерно в то же время я читал отчет о суде над французским вервольфом, который проходил 300 лет назад. Я понял, читая показания одного свидетеля, что эти документы вдохновили Саки на замечательного «Габриэля-Эрнеста», а Джеймса Бренч Кейбелла — на новеллу «Белое платье»[22], и что Саки, как и Кейбелл, были слишком хорошо воспитаны, чтобы использовать перепонки на пальцах как основное доказательство на процессе. А это означало, что так могу поступить только я.
