Процесс писания меня заводит. Эту историю я начал в 1991-м. Написал три страницы, но затем, чувствуя, что материал мне слишком близок, отложил. А в 1994-м решил закончить ее для сборника, который издавали Джанет Берлинер и Дэвид Копперфилд. Я писал ее наспех на убитом нетбуке, в самолетах, автомобилях и гостиничных номерах, беспорядочно, урывками записывая диалоги и встречи, пока не убедился, что записал все. Тогда я распределил материал по порядку и был удивлен и обрадован тем, что из этого получилось. Рассказанное в ней — отчасти правда.
Триптих: «Съеденный (сцены из фильма)», «Белая дорога», «Королева ножей»
Несколько лет назад, в течение месяцев, я писал три эпических поэмы. Первая, «Съеденный (сцены из фильма)», возникла в моей голове в мае 1993 года в результате осмысления того, как одни люди воспринимают других людей; и осмысления кино, его языка и его возможностей; порнографии и ее низких стандартов; языка киноприемов и сценария; и взаимосвязи между едой и сексом. Правда, началось это еще в 1984 году, когда однажды в ночном кошмаре меня живьем съела пожилая женщина-ведьма; она держала меня у себя, чтобы съесть, заставляя как зомби всюду следовать за собой. Моя левая кисть и предплечье представляли собой кости с застрявшими кусочками недожеванной плоти. Тогда я превратил этот сон в историю, но некоторые детали все не отпускали, начали медленно развертываться в другую историю, и эти перламутровые образы наслаивались и срастались, вращаясь вокруг чего-то такого, чего у меня и в помыслах не было.
Когда читаю сценарии и когда их пишу, я всегда мысленно говорю: «инт» или «экст», именно так, а не «интерьер» и «экстерьер». Я был удивлен, обнаружив, когда показывал кое-кому свое стихотворение, что другие так не делают. Однако «Съеденный» — очень буквальное стихотворение, и там так же фигурируют эти слова, как у меня.
Второе стихотворение было пересказом старинных английских народных сказок под названием «Белая дорога». Оно столь же необычно, как истории, на основе которых написано. Последним я написал стихотворение о моих бабушке и дедушке по матери и о магии сцены. Оно не столь необычно, однако, надеюсь, столь же впечатляюще, как два предыдущих. Я гордился всеми тремя. Так сложились обстоятельства, что все они были опубликованы в разное время и каждое попало в антологию лучших рассказов года (все три сразу были опубликованы в американском сборнике лучших рассказов года в жанре фэнтези и хоррор, одно — в английском ежегоднике лучших рассказов хоррор, а одно — к моему удивлению — удостоилось войти в сборник лучших эротических произведений мира).
