А он мне:
– Так ты, Шнякин, сейчас не пьёшь?
– Не пью, Борис Васильевич.
– А коль не пьёшь, зачем же я увольнять тебя буду? Бери карабин и иди на пост.
Никогда не забуду слов этих! Благодарен я ему по сей день, поверил он в меня, хотя уже не верил никто, думаю, даже моя Маринка.
Работал я хорошо, не опаздывал. Участвовал, рискуя здоровьем, в тушении пожара на моторно-испытательной станции, был назначен инструктором по пожарной безопасности и как-то раз даже давал инструктаж бывшему ёбарю Марины по фамилии Бурмистров.
Отучился два года в Высшей инженерной пожарно-технической школе МВД СССР, что на улице Галушкина, и, случалось, замещал начальника караула. Носил синюю лётную форму: погоны на плечах, а пистолет ТТ – на поясе. Сам раздавал карабины и патроны охранникам, моим подчинённым, – и, как не без подъёбки заметил Витька Артёмов, бывший электрик из Малаховки, служивший у нас в карауле, за короткий срок сумел сделать «головокружительную» карьеру.
Бабы стали на меня поглядывать, с одной я даже согрешил. Звали её Валя, тридцати пяти лет, трудилась она в пятом цехе мастером, а жила недалеко от заводской проходной. Небольшого роста, блондинка, фигуристая, сисястая, что, собственно, и вызвало к ней интерес.
Однажды вечером, в рабочую смену, я отпросился на три часа у начальника караула. Пришёл к блондиночке домой. Она мне чай с тортом подаёт, и водка на столе стоит. Говорю ей, что мне нельзя, а вот ты бы рюмочку пропустила, Валюша, чтоб у нас с тобой всё половчее получилось. Наверное, уже к тому времени Маринка во мне условный рефлекс выработала – лезла трахаться, только выпивши. Пока баба не вмажет, она как бы и не баба для меня – запах спиртного действовал на мой организм возбуждающе.
А хозяйка разозлилась – раз ты не пьёшь, то и я не буду!
Ну и начали мы это дело на сухую. С лифчиками у меня всегда были проблемы – никогда их расстегнуть не мог, не то чтобы красиво, как в кино, а вообще. То ли руки от желания дрожали, то ли они действительно, по определению Марины, были «под хуй заточены». А тут изловчился-таки, снял с Вальки бюстгальтер, и… пышные груди её раскатились почти до пупка, став плоскими и жидкими.
Но такие удары судьбы я умел держать – когда баба давала, промашек не случалось. Обследуя другие участки тела, обнаружил, что кожа у нее гладкая, влагалище на ощупь тёплое и влажное, а поскольку минет не входил в набор Валькиных сексуальных навыков, то пришлось приступить к делу заводским способом, задрав повыше её белые ровные ноги.
