– Наверно, товарищ зиц-председатель заходил… – Недовольно выдохнула подруга.
– Да и чёрт с ним, – усмехнулась сонная Настя. – Что он нам сделает?..
– Мне уже все равно. – Устало промолвила Лариса, поддевая ногтем лямку бюстгальтера коллеги. – А тебе бы надо быть поосторожнее…
– Он меня не сдаст. Позвоню Наине – пусть принесет рыбки жареной. Правда?
– Да. И бульончика.
Когда Настя набирала на своем мобильном телефоне номер, зазвонил телефон Ларисы. Сама Лара звонка не слышала – потому что в этот момент уже находилась в ванной.
– Лариска, тебе звонят, – крикнула Настя.
Подруга не отозвалась. Настя подбежала к ванной, постучала в дверь:
– Ларисочка, тебе звонят.
– Принеси мне телефон, пожалуйста, – ответила Лариса.
Настя метнулась в комнату, взяла поющий аппарат, забежала в ванную.
– На, спящая красавица, – она отдала телефон подруге, которая лежала в ванной, наполненной водой с синеватым оттенком.
Лариса взяла телефон, посмотрела на дисплей, и устало улыбнулась:
– Дима…
– Что, еще один ухажерчик? – усмехнулась подруга.
– Да… То есть, нет. Это мой друг и объект для изучения. Он соцолигофрен легкой степени с легкой склонностью к социопатии.
Лариса нажала клавишу «off», отдала мобильник Насте: – На, если еще позвонит, сама с ним поговори… Если хочешь, конечно.
– Спасибо, моя дорогая, – Настя сделала шутливо-негодующее лицо. – Буду рада пообщаться с ухажерчиком, который тебе, дорогая моя подруга… между прочим, самая лучшая! На хрен не нужен!
Настя улыбнулась подруге, ожидая, что та ответит ей дружеской шуткой или хотя бы просто улыбнется. Но ответной любезности не последовало. Лариса закинула волосы назад, приняла лежачее положение и прикрыла глаза.
Вечером, ближе к полуночи, от похмельного состояния Ларисы не осталось и следа. Она энергично и непринужденно исполняла свой привычный танец, глядя на мужскую толпу гордым отчужденным взглядом.
Когда она, плавно виляя телом, начала стаскивать с себя платье, зал оживился, мужчины оживлённо зашептали. Вскоре шёпот сменился откровенными выкриками: «Давай!.. Скидывай!.. Ух, Саломея моя!.. Давай!..»
На удивление самой танцовщицы кричали, в основном, мужчины пожилого возраста, которых в зале было на порядок больше, чем молодых.
Вот платье сползло с тела танцовщицы, и она предстала перед зрителями в одних позолоченных трусиках и чёрных туфлях на высоком каблуке. Под возгласы и свист Лариса невозмутимо поддела носком платье, и небрежно швырнула его в мужчин, сидящих в первом ряду. В числе этих мужчин был и зиц-председатель. Рядом с Володей сидел азербайджанец примерно его возраста.
