Томасу в ту ночь наложили на голову более двадцати швов, а я еще раз произвел на представителей власти впечатление агрессивного и жестокого ребенка, в то время как мать вновь выглядела, как великомученица.
Почти никто, кроме нашей семьи, ни разу не становился свидетелем жестокой стороны маминой личности. Она была похожа на доктора Джекилла и мистера Хайда – светлая и милая для представителей закона, но стоит дверям закрыться за их спинами, как она превращалась в отвратительное чудовище.
Но было одно исключение – наш сосед Падди. Падди был родом из Ирландии и пил почти так же крепко, как и наша мать. Я не понимал ни слова из того, что он говорил, но знал, что Падди ненавидит мать, потому что он кричал на нее, когда выпивка придавала ему необходимую храбрость. Он называл мать «большой толстой ведьмой». Мама избивала его несколько раз, но Падди, похоже, никогда не учился на своих ошибках, «спонсором» его храбрости были «Гиннес» и виски. Однажды ночью, вскоре после того, как меня выпустили из подвала, нас всех разбудил его крик с улицы под окнами спальни. Я разобрал мамино имя среди неразборчивой, пьяной брани и слышал, как мать встает, спускается по лестнице и открывает входную дверь. Ларри выпрыгнул из кровати и поспешил к окну спальни, чтобы посмотреть, чем кончится дело.
– Давай, мам! – подбадривал Ларри. – Блин, она опять надерет ему задницу!
Теперь я мог расслышать мамин голос, заглушающий крики Падди:
– Грязный ирландский ублюдок, я тебе покажу, как стучать посреди гребаной ночи ко мне в дверь.
– Пойди, посмотри на это! – Ларри позвал Барри. – Скорее.
Барри выскочил из кровати, чтобы занять зрительское место, но я даже не шевельнулся. Я не хотел смотреть, потому что знал, что она будет делать, и боялся представить, что случится с бедным стариной Падди. И я все равно знал, что Ларри и Барри побьют меня, если я попытаюсь к ним присоединиться. Я мог следить за развитием событий по их комментариям и по шуму, доносящемуся с улицы. Вот мама делает захват за горло и выбивает окно дома Падди его собственной головой, оставляя его истекать кровью на острых зазубренных осколках сломанного стекла.
– Закройте окно и возвращайтесь в свою долбаную кровать, – крикнула она мальчикам, прежде чем вернуться в дом, громко хлопнув дверью.
Мать легла обратно в кровать, как будто ничего не произошло. Не думаю, что мы слышали что-то еще о Падди после той ночи. Он был не таким человеком, который мог бы прийти в полицию со связной историей и настоять на том, чтобы ей выдвинули обвинения. Если бы он был на такое способен, мать бы на него не лезла. Она была слишком умна, чтобы попасться на такой мелочи. Не важно, насколько она бывала пьяна, ее инстинкт самосохранения позволял ей держаться подальше от неприятностей.
