Иван пошёл закрыть за ним дверь.
– Стой! – на пороге шепнул Костя и буквально за грудки вытащил Ивана на площадку. – Дай хоть слово тебе скажу! Знаешь, что произошло? Я выиграл Фолькера! Женька заработался, лепит ошибки, а тут ещё проблемы с сессией. Фолькер это просёк. Всё, говорит, отдохни пока. Дай Косте порулить. Да дело не в сессии! Просто Женька – пуст, и Фолькер это видит. В нём нет резкости, нет никакой асимметрии! Он абсолютно предсказуем…
– И как вкус победы? – перебил Иван.
– Как в «Иване Васильевиче»! Мы с режиссёром Якиным летим в Гагры! – рассмеялся Костя. – В Нижнем будет вечеринка, с молодёжными представителями, на предмет поиска сотрудничества. Мы им, типа, в неформальной атмосфере всё расскажем про наш проект. Я – в новой должности. Левая рука Фолькера. Правая у него уже есть – тётя-адвокат. И заодно он там хочет обкатать несколько песенок. По мне, всё это полный бред, но Фолькер – он такой. Он, знаешь, сквозь бред проходит, как через стену, – вижу цель!
– Костя, и не стыдно тебе? – спросил Иван.
– За что? За Женьку? Не знаю. Ты понимаешь, у меня на данном этапе кончился самоанализ. Времени нет. Я даже сплю с ноутбуком! За всю жизнь не осваивал столько, сколько за эти месяцы. Так что, даже если тут и есть подлость – я её искупил трудом!
Сказав это, Костя умолк – как будто сел заряд, и невесомо, чуть задевая стену плечом, переместился к лифту. Для Ивана в нетвёрдости его шага мелькнула надежда. Он пошёл за ним.
– Я бы плюнул на всё, но не могу – сказал Костя, нажав кнопку. – У меня ведь Маша! Мы уже встречались с ней без Женьки. Так, чисто дружески. Она ещё не знает, что Женьку отставили. Ладно, надо ехать!
Отсалютовав Ивану, он прыгнул в лифт и двери сошлись перед ним, как занавес.
– Какой у тебя взрослый «сын»! – сказала Ольга Николаевна, когда Иван вернулся. – Меня знаешь… как окатили! Как «скорый» просвистел.
Иван сел к столу и несколько раз сложил салфетку.
– Костя, в целом, хороший мальчик, – вслух рассудил он. – Бывает, жалеет людей. Правда, бессистемно. Потому что ни за кого не в ответе. Я думаю: может, подарить ему какое-нибудь животное? – Иван взглянул на маму. – Пуделя? Пудель его выдаст, понимаешь? Кто тогда поверит в его напор?
– Послушай, а у тебя есть этот «общий взгляд», о котором он говорил? – перебила Ольга Николаевна.
Иван удивился.
– Ты что, думаешь, он это всерьёз? Да ему наплевать на всё – он влюблён. Он это так мёл. А сам думал о своей Маше. Видишь – понёсся. С ночи, небось, не виделись.
