Как-то раз на своём излюбленном месте, там, где в овражках нарыты трамплины, он увидел парня постарше себя, на «марсианском» велике. Парень был в кургузой кожаной куртке, в тёмных очках и без шлема. Несмотря на свой невысокий рост и скромное сложение, он показался Ивану разрушительным – как шаровая молния или кинжал.
Заметив зрителя, парень улыбнулся и, нацелившись точно в лоб, взлетел на трамплин.
Иван взял влево и рухнул в листья. Лобовое столкновение не состоялось.
Весьма довольный тем, как славно отреагировала его «мишень», парень бросил велик, на лоб сдвинул очки и, подойдя, протянул Ивану руку в перчатке.
– Ты больной что ли? – спросил Иван. Не приняв руки, он отряхнул с куртки снежные листья и собрался уже подняться, но не смог – сердце оцепенело. Снежок вокруг велосипедиста был запачкан кровью. Приглядевшись, он заметил – красные пятна как будто напоминают ребристый рисунок подошв.
– А, что, класс? Нравится? – обрадовался парень. – У меня там сменный картридж! – объяснил он, поднимая ногу в танкообразном ботинке, но не удержал равновесия и плюхнулся в заснеженные листья. – На заказ делают. Знаешь, если кому охота оставить по себе след! – с ухмылкой прибавил он.
Севший голос, глаза в красных прожилках, как будто их долго тёрли, вихры из-под шлема и усталые, горестные носогубные складки – Иван смотрел вскользь, проникаясь неясным сочувствием.
– Я сюда установлю прожектор, – сказал парень, поднимаясь и щедрым жестом обводя небо и лес. – Чтобы по ночам тренироваться. У меня только ночью время есть. И эту рухлядь пусть вывезут, – он пнул ногой деревянную опору. – У меня тут брат гоняет. Это его машина, – он дёрнул руль, и велосипед встал на дыбы. – Я-то уже старик, некогда мне. А… да хотя, и ты старик, – сказал он, вглядываясь в лицо Ивана. – Старики мы. Ну давай! Чего сел! Давай вон с той деревяшки – кто дальше! Разгон от берёзы.
– Не хочу, – сказал Иван и, подняв с земли свой велосипед, покатил по тропинке в сторону города. При этом он очень старался не вникать в содержание воплей, какими сопроводил его отъезд разочарованный парень в ботинках со сменным картриджем.
«Вот и Фолькер, – катя по бережку, думал он. – Надо у Кости спросить. Может, правда Фолькер?»
Костя зашёл через пару дней. Он был строг и собран, сказал «привет» и снял пальто. К чёрному колючему сукну «собачками» пристали снежинки. На миг в движении Костиных рук, вешавших пальто на крючок, мелькнуло сомнение.
