– Завтрак под пулями! – отозвался Иван, садясь в одуванчики и оглядывая долину через бреши каменной кладки. Андрей, как детство, присел рядом с ним.
– Мы сейчас пойдём к морю, и дальше по берегу, – сказал Андрей, когда они пообедали. – Видишь церковь – вот нам туда.
Они вышли через пролом стены на тропинку. По ту сторону остался городок. Впереди виднелись зелёные, нарезанные прямоугольниками поля, колючие рощи и по краю – море.
По неровной, перемешанной с камнями тропинке, они спускались к берегу. «Ни души. Одни на земле!» – подумал Иван. Тут дорогу им перебежала овечка.
Наконец, они вышли к морю. Не то чтобы шторм, но беспокойство было в волнах.
– По верху или по камням? – спросил Андрей.
– Какие же это камни! – сказал Иван, ступая на корявые серые плиты. Буря плеснула, Медуза-Горгона взглянула – и кипящая лавина волны застыла на берегу. – Камни – это валуны в Прибалтике! А это – на цемент похоже, – сказал он и тут же различил в сухой ложбинке краба без клешни.
– Ты не в курсе, они у них регенерируются? – спросил он с тревогой.
– Ты что – нет, конечно! Это же их руки! – отозвался Андрей. – Да ты не туда смотришь. Ты смотри вокруг! Видишь скалы? В них такие есть ущелья грандиозные! Можно на озере сесть в лодку, проплыть через разлом в скале – и ты в открытом море! Когда выплываешь наружу и движешься вдоль этих стен отвесных, и ищешь хоть какую-нибудь бухточку – это фантастика! А если тебя к этим стенам ещё волнами кидает, тогда ты вообще – Одиссей богоравный! Понимаешь, тут ничего не изменилось с тех пор. Вот как плавали люди шесть тысяч лет назад – так и ты плывёшь! Я бы тебя провёз, но сегодня шторм, – сказал он, взглянув на темноватое море. – Не хочется мне тебя топить!
Твердь камней под ногами, небо, вода и скалы взяли Ивана в необъяснимый плен. Он смотрел неотрывно и пытался всей душой противостоять пленению, но голова оставалась пустой – ничего, кроме неба, воды и камня.
– Как же ты здесь будешь жить? – спросил он. – Ты читать здесь пробовал? Или хотя бы думать? Тут же всё выдувает начисто.
– А ты полагаешь, мне когда-нибудь нравилось читать или думать? – улыбнулся Андрей, перепрыгивая с плиты на плиту. – Это тебе нравилось. Это ты духовная личность, а я сторонник равноправия души и тела. Слушай, ты почему меня всё время путаешь с собой?
– Извини, по привычке, – отозвался Иван. – А на счёт равноправия души и тела ты сильно заблуждаешься. Ты, Андрюха, просто давно не видел старости. Если бы ты видел её – у тебя бы язык не повернулся говорить о каком-то там равноправии. Душа к старости светлеет, а тело рассыпается. Неужели это не намёк, что чего стоит?
