А Крыс небось шарашит в каком-нибудь баре на Шестой Авеню. Джо было рванул туда, но заметил товарища под зеленым навесом продавца газет. Крыс щеголял в том самом злосчастном тулупе, поэтому, увидев Джо, приготовился защищать свои права. Но Джо, однако, стало приятно, что друг больше не страдает от холода. Он протянул свиток Крысу.
— Если уж тебе приспичило почитать, читай лучше вот это, — и объяснил, как попало к нему приглашение. — Из всего народа в баре его дали только мне, — в словах звучала плохо скрываемая гордость.
Крыс поднял огромный воротник.
— Пошли.
— Нет уж, погоди. — Джо догнал приятеля. — Ты мне сперва объясни, что все это значит.
— Может, реклама какая, а может, они сектанты? Раз мы не знаем, то какого черта ходить?
— Ну, наверно, они День Всех святых[9] отмечают.
— Это в декабре-то? А, какая разница? Люди чего-то празднуют и нас пригласили.
— Нас? Что-то я не помню, когда тебя приглашали.
— А мне плевать, — отмахнулся Крыс.
— Старик, — произнес Джо. — Тут ведь какая штука — они сперва меня со всех сторон обнюхали, только потом сунули эту штуку.
Приятели шли по Восьмой улице в сторону Бродвея.
«Да, — размышлял Джо, — действительно они долго примеривались. Как там парень сказал? Этот? А она: берем именно его. Интересно, почему меня? Может, им мои сапоги или шляпа приглянулись? А может, лицо? Или девка на меня глаз положила? Что же, в самом деле?»
Мысль о том, что он понравился женщине, развеселила его, и он громко расхохотался. Они проходили мимо булочной, там в витрине стояло пожелтевшее от времени зеркало. Джо мельком бросил взгляд — он уже давно не видел улыбки на своем лице. Но отражение ему не понравилось. И неожиданно он сказал Крысу:
— А знаешь, ведь совсем недавно я сидел у бабки в гостиной и смотрел телевизор.
— Ну и что? — Крыс посмотрел на Джо. — Чего это ты вспомнил?
— Так ведь это было еще в Альбукерке, у черта на куличках. А теперь я в Нью-Йорке. Вляпался в дерьмо по шею и сейчас вот топаю черт знает куда… в общем, понимаешь, о чем я толкую?
— Нет.
Сам-то Джо прекрасно понимал, что хочет сказать, и решил, что Крыс над ним просто издевается.
— Все ясно, — сказал он, — я так думаю, что тебе лучше со мной не ходить. Так что, макаронник паршивый, давай, отчаливай.
Крыс схватил Джо за руку и повис на ней.
— Ты чего? Обиделся на меня, что ли?
— С чего ты взял? Тебе просто дадут пинка прямо с порога…
— Спорим, нет?
Перед книжным магазином на Восьмой улице слонялись студенты. Джо очень хотел, чтобы все знали, куда он идет, но орать об этом на всю улицу все же воздержался.
