Предложение устроило компаньонов. На том утреннее совещание и закончилось.
В течение следующего часа Есехину позвонили два важных клиента. Прежде он бы тщательно обхаживал их, но теперь, опасаясь надолго занимать телефон, довольно быстро и бесцеремонно разделался с ними. Только уже ближе к полудню Лариса Михайловна многозначительно сообщила:
— Объявилась та дама, о которой вы мне говорили. Она на проводе. Соединить?
— Да, — коротко выдохнул Дмитрий, пытаясь справиться с нахлынувшим на него волнением, и когда в трубке раздался характерный щелчок переключения линии, сказал: — Слушаю.
— Это я, здравствуй, — раздался Варин голос.
В нем прозвучали и радость, и в то же время осторожность, словно она боялась ошибиться в своих ожиданиях.
— Здравствуй, — в тон ответил он.
На время в трубке зависла тишина. Варя явно ждала от него какой-то инициативы и в принципе он должен был проявить ее первым.
Всю прошедшую неделю Дмитрий думал, что он скажет, если она все же позвонит. Начинать нейтральный разговор, дипломатично расспрашивать о последних днях отдыха или о том, как Варя долетела до Москвы, было глупо и неискренне, особенно после их сумасшедшего поцелуя на краю обрыва. Но именно из-за того, что реально между ними был всего один поцелуй, проявлять излишнюю пылкость, откровенно говорить, как он ждал ее, казалось пошлым.
Есехин часто вспоминал, как в Турции в холле отеля они шли к стойке администратора под бдительным присмотром Ольги и Валерия и Варя назвала номер его рабочего телефона. Казалось бы, она всего лишь перечислила несколько наизусть заученных цифр, но тем самым, избежав дешевых объяснений, сказала так много, что он до сих пор не мог прийти в себя. И ему тоже хотелось придумать что-то похожее — и по форме, и по содержанию.
— Двенадцать тысяч девятьсот шестьдесят, — прервал Дмитрий затянувшееся молчание.
— Что это значит? — насторожилась она.
— Столько минут прошло с тех пор, как я видел тебя в последний раз.
Варя облегченно засмеялась:
— Значит, ты думал обо мне?
Проще всего было ответить утвердительно. Но тут в Есехине опять проснулось раздражение, накопившееся за последние дни. Давно он не чувствовал, чтобы кто-то так полно поглощал все его мысли, все его время. Они еще толком не знали друг друга, а он уже отменял из-за этой женщины важные встречи и чуть свет прибегал на работу.
— Да, когда дела позволяли оторвать голову от стола, я вспоминал, как мы играли в теннис… — сказал он.
