Наконец, я обладаю талантом сочинительства. Во всем этом я довольно преуспел… Между прочим замечу, что нынешние знаменитости по-настоящему не умеют даже читать. Единственно, на что они способны, – это делать некоторые весьма посредственные и даже грубые наброски, в которых все перемешано вкривь и вкось. Если им и удалось написать книжонку стихов или прозы, они готовы сию же минуту воздвигнуть алтарь и водрузить стяг, дабы возвысить свою славу в мире. По-моему, все, что они делают, не более чем лживая подделка… Если кто-то действительно стремится стать знаменитым мужем, ему прежде следует прочитать все редкостные книги, завязать знакомства с удивительными людьми нашего мира и объездить знаменитые горы Поднебесной. И лишь потом, уединившись в кабинете, он смог бы сказать веское слово, которое, может быть, дойдет до следующих поколений. Понятно, каждый человек способен прославиться на экзаменах, а потом сделать что-то полезное для трона. Если же, увы, литературное счастье не улыбнулось и ему до старости суждено «сидеть возле окна»,
[48] то даже тогда не поздно себя прославить на многие и многие лета… Вот почему я имею в своем сердце два потаенных желания и постоянно повторяю две заповеди. Первая – это стать самым талантливым человеком Поднебесной…
– Это одно желание. Ну а другое? – спросил Одинокий утес.
Вэйян открыл рот, собираясь ответить, однако не издал ни единого звука, будто чего-то испугался.
– Страшно произнести вторую заповедь? Может, мне назвать ее вместо вас?
– Учитель, откуда вам известно, о чем я сейчас думаю?
– Если ошибусь, готов возложить на себя лишнее покаяние. Но если угадаю, признайтесь и не говорите, что я сказал неверно.
– Учитель! – воскликнул юноша. – Если вы действительно догадались, о чем я сейчас подумал, значит, вы великий святой или даже живой бодисатва. Посмею ли я тогда отпираться и таиться?
Монах, немного помедлив, промолвил:
– Вы желаете найти первую красавицу Поднебесной, не так ли?
Юноша остолбенел от удивления и вытаращил на монаха глаза. Прошло долгое время, прежде чем он смог вымолвить слово.
– Учитель, вы и впрямь необыкновенный человек! Все верно, эти две заповеди я ношу в своем сердце и повторяю их чуть ли не ежедневно. Вы будто подслушали меня, попали в самую точку!
– Разве не известна вам поговорка: «Сокровенное слово человека для Неба звучит подобно раскату грома»?!
– Говоря по правде, я не собирался рассказывать вам о своих тайных планах, но если вы догадались о них сами, не стану ничего от вас скрывать… На самом деле, учитель, мои думы о Пути не глубоки, а мои страсти чудовищно огромны. Наверное, вам известны слова о «красивой деве и талантливом юноше».
