Ну да. Он же гуляет здесь уже часиков восемь, конечно есть захотел. Только, неужели догадался незнакомую растительность в рот тянуть? Так же и отравиться недолго. Я с подозрением оглядела нашего потеряху. Нет, вроде бы признаков плохого самочувствия не заметно.
— Гхм, и чем же ты там подкреплялся? — видимо Мика посетили те же подозрения.
Юкка развернул одно крыло и небрежным жестом щёлкнул по нему пальцами — раздался тихий мелодичный звон.
— Только ещё вода нужна, но местные ребята показали мне источник.
— Вода? — переспросил Мика. — И свет? — теперь в его голосе прозвучали признаки надвигающегося озарения. — Так ты что, фотосинтезом там занимался? То-то мне так по терморецепторам вдарило!
— Типа того. Только не совсем как растение, как-то по-другому, — смял он свой ответ до чего-то невнятного. Очень его понимаю. Мика тоже доставало объяснять особенности собственной уникальной геноформы. А я-то ещё удивлялась, почему явно состоятельные родители заказали для своего сына мало того что нетипичную для мальчиков геноформу, так ещё и одну из самых стандартных.
— И что, тебе этого реально хватает для жизни? — а вот Мика такими тонкостями не смутишь. Раз уж ему самому приходится отвечать на дурацкие вопросы, то пусть уж и другие невезунчики мучаются.
— Нет, конечно! Так, — мальчик независимо вздёрнул плечи, — только чувство голода перебить, да настроение в солнечную погоду всегда улучшается.
Пока мы медленно брели до площадки с дверью (медленно — чтобы не пропустить нужное место!) успели и познакомиться как следует и разговориться. Оказывается, пацан проник сюда не озорства ради, а с благородной исследовательской целью. Во время экскурсии, пока мамаша отвлеклась на какие-то свои дела, он успел и познакомиться со случайно оказавшимися там дракончиками и напроситься к ним в гости. Замучило его неразрешимое противоречие между древностью цивилизации солеран, их техническими достижениями (вспомнить хотя бы те же самые Пересадочные Станции) и видимой простотой и даже примитивностью их повседневной жизни. Ускользнув от родительского надзора, и, проникнув в самое что ни на есть аутентичное поселение (что-то вроде детского спортивного лагеря), он надеялся увидеть нечто отличное от того, что обычно демонстрируют гостям планеты. Но нет, быт его новых приятелей так же отличался чрезвычайной простотой.
— А всё потому, что ты пытаешься мерить их человеческой меркой, — сделала я вывод из длинной, прочувствованной речи юного исследователя. — Более того, взял за мерило достижения нашей собственной цивилизации и не задумался о том, что мы со своего места не всегда можем понять кое-какие виды деятельности и особенности жизни наших чешуйчатых покровителей.
