Салтыков мысленно осекся.
Нет, это уже лишнее.
Ничего этого не надо.
Надо так: мы с тобой разные люди.
Или так: Сережа, мне просто с тобой всегда было тяжело. Не заставляй меня объяснять, почему, это что-то… инфернальное.
Понимаю. Инфернальное? Ну да. Любовь от бога, нелюбовь от чего-то другого.
Конечно, Бухалов, ты у нас теперь верующий!
Почему такая ирония?
Потому. Я знаю, почему ты верующий!
Неужели? Почему?
Потому что бог сейчас в тренде!
Атеизм тоже!
На православие нападают, а ты любишь быть на баррикадах. Безопасных, естественно.
Бухалов озадачится: мы о чем говорим?
Я пытаюсь тебе сказать, объяснит Салтыков, что никогда не любил с тобой общаться, но не хватало мужества в этом признаться. Теперь признаюсь. Все.
Но почему? Что со мной не так? – искренне опечалится Бухалов.
Начинается! Одно зеркальце запылилось или дало трещинку, мы уже забеспокоились! Все должно сверкать и отражать безукоризненно! Отстань от меня, Бухалов. Иди на х., короче говоря! Все.
И – хлоп дверью.
То есть – его за дверь.
Салтыков доволен удачной репетицией будущего разговора.
Но через некоторое время что-то начинает беспокоить.
Он возвращает воображаемого Бухалова на воображаемый ринг.
Делает новый выпад:
На самом деле ты всегда знал, что я умнее и талантливей тебя. Не говоря уж о том, что пишу грамотно, это я так, к слову. Хотя стыдно тебе должно быть. И вот ты приезжаешь на мою могилку. Чтобы поплакать: какой был человек! И порадоваться за себя: а я жив.
Салтыков, я ведь обижусь!
Не верю! Ты никогда ни на кого не обидишься. Знаешь, почему? Потому, что это испортит тебе настроение. Я однажды к тебе подошел, какой-то университетский вечер был, ты, конечно, организатор, стоишь в сторонке, такой благостный, зришь дело рук своих, я подошел, что, говорю, хорошее настроение? А ты говоришь: у меня всегда хорошее настроение.
И что?
Да то! Я на всю жизнь запомнил! Человек, у которого всегда хорошее настроение! Это как же надо себя накачивать!
Или над собой работать, спокойно ответит Бухалов. Не пробовал?
Да вижу у тебя в журналах – тренинги, практики, йога-хойога! Над душой надо работать!
Мы и работаем. Я понял твою проблему, Салтыков.
Слава богу, всю жизнь ждал! Изложи!
Ты не умеешь радоваться, не умеешь любить, не хочешь и не любишь работать над собой. Ты уговариваешь себя, что у тебя все в порядке, а сам всю жизнь завидуешь мне. Моим семьям – а я в них счастлив был, особенно в последней. Тому, что я умею любить, путешествовать, что у меня сто тысяч друзей, что вокруг меня все кипит и движется, что я встаю каждое утро с ощущением счастья!
