ИННА. То есть вы никуда его не передали? Или просто выкинули?
ВЕРА ПАВЛОВНА (Манайловой). Бригадир, тебе рассказать, что будет, если она не успокоится?
Манайлова молчит.
ВЕРА ПАВЛОВНА (Инне). У нас так: два раза объясняют, на третий делают выводы. С тобой объясняться бесполезно. Поэтому сразу делаем выводы и играем в подушку.
АНЯ. Не надо…
ВЕРА ПАВЛОВНА. С тобой сыграть? Могу и без подушки.
Вера Павловна идет к одной из кроватей, берет подушку, дает Ане.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Будешь держать.
Аня подходит к Инне и прикладывает подушку к ее лицу.
ИННА. Вы что? Вы что хотите делать?
АНЯ. Не бойся, это не больно.
ВЕРОНИКА. Но прикольно. Может, простим для первого раза?
ВЕРА ПАВЛОВНА (Инне). Будешь брыкаться, будет хуже.
ИННА. А в чем смысл процедуры?
ВЕРА ПАВЛОВНА (указывая на Тетю Котю). Ты первая.
Тетя Котя подходит к Инне, замахивается.
ТЕТЯ КОТЯ. Ну, извини…
Она не успевает ударить, Инна отскакивает в сторону.
ИННА. Вы что? Вы совсем? (Вере Павловне.) Несчастная вы женщина, вы что творите? Вы же калечите этих людей! Это безнравственно!
Вера Павловна делает знак, Манайлова и Вероника нападают на Инну, хватают ее, выкручивают руки, ведут к Вере Павловне. Вера Павловна заходит сзади, обхватывает Инну, крепко держит.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Ну? Долго ждать?
ИННА. Прекратите! Вы с ума сошли!
МАНАЙЛОВА. Чего тянем? Быстрей отмучается!
Она ударяет Инну по лицу сквозь подушку.
Потом ударяет Тетя Котя.
Потом Вероника.
Потом Аня отдает подушку Манайловой, та держит, Аня ударяет.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Не засчитывается, еще раз!
Аня ударяет.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Слабо!
Аня ударяет.
ВЕРА ПАВЛОВНА. У нас что, китайская пытка? Мы не издеваемся тут, а наказываем! Бей нормально!
Аня ударяет так, что Инна падает (Вера Павловна в это время выпустила ее из объятий).
Вой сирены. Затемнение. Прожектора.
Женщины работают, Инна лежит на кровати.
МАНАЙЛОВА. Двести шестнадцать… (В сторону Инны.) Оклемалась или нет?
ТЕТЯ КОТЯ. Третий день молчит.
МАНАЙЛОВА. Молчит – хрен с ней, а кто работать будет?
АНЯ. В карцер посадят.
ВЕРОНИКА. Она того и хочет.
МАНАЙЛОВА. Двести семнадцать. Восемьсот норму теперь назначили, спасибо ей.
ТЕТЯ КОТЯ. Несправедливо. Хотя бы сначала сто накинули, а то сразу двести. Мы вот тарифы тоже повышаем, а как иначе? – энергоносители дорожают, то, се, но не сразу же, потихоньку, чтобы народ не озлобился. А сколько людей не платят, вы даже не представляете, сколько не платят!
МАНАЙЛОВА. Двести восемнадцать.
ВЕРОНИКА. Денег нет?
