– Ребе, как хорошо, что я вас встретил, – говорил в это время Рубен. – Обвенчайте нас, пожалуйста.
– Вы кто такой? – устало спросил Фогель.
– Я Рубен, ребе. Рубен Боннер. У меня было три старших сестры, когда я родился, и мама, по слухам, воскликнула: «А вот и сын!» А за сим другого имени мне уже не светило. Ведь эту же фразу сказала Лея, родив Иакову первенца.
– Рубен лишился права первородства, – тихо сказал раввин, не столько желая спорить, сколько по инерции, – он позарился на наложницу отца.
– Влюбиться невпопад и не наделать ошибок – это же утопия, – согласился парень. – А ведь именно Рубен отказался участвовать в расправе братьев над Иосифом. И даже спас ему жизнь в последнюю минуту.
Фогель равнодушно кивнул и снова уставился в пустоту.
– Ребе, – проникновенно сказал Рубен. – Вы же не откажете осиротевшему солдату?
– Кем были ваши родители?
Рубен понял, что означал этот вопрос, но спокойным голосом ответил:
– Мои родители были врачами, отец хирургом, мама педиатром.
– Рав Фогель спросил не об этом, – как примерный секретарь пояснил Даниэль.
– Хорошо, мой отец был евреем, а мама венгеркой, вас это интересовало?
– Но это значит, что…
– Что законы Галахи не признают меня евреем? А вот немцы признали бы. Мои сестры были близняшками и погибли в лапах чудовища Менгеле. А мама не захотела отвернуться от «расово неполноценного» супруга и последовала за ним в лагерь.
Рассказ Рубена по-человечески тронул Даниэля, но он продолжал стоять на своём.
– Однако отклонившись от законов Торы, мы утратим право на землю, на которую вернулись. Ведь она дарована нам именно Торой.
– Я считаю, что эта земля дарована нам историей, здесь жили наши великие праотцы, духовные лидеры народа.
– Пророки, – поучительно сказал Даниэль. – Пророки, а не лидеры.
– Да как угодно. Только называть талантливых организаторов, умеющих отделять зерна от плевел бычками, которых небеса водили за веревочку, обидно, мне их славные земные дела дороже мифической избранности.
Услышав это неожиданное заявление, Даниэль в справедливом гневе приготовился было обрушить на голову оппонента весь свой запас красноречия, но Фогель неожиданно твердым жестом остановил его.
– Продолжайте.
– Первым лидером был Авраам, человек, по-видимому, добрый и справедливый. Бессмысленная жестокость языческих обрядов амореев, а Авраам родился амореем, его огорчала, поэтому он своевременно дал начало новой религии, взяв за её основу милосердие. И за ним последовали.
