— Почему тебе ничто не мешало целых четыре года, и вдруг начало мешать именно теперь? И почему за всю неделю ты мне ни разу не позвонил?
— Я ездил в Сидней — разбираться с опекунским советом.
— И как? — Беспокойство за него пересилило накопившуюся обиду. Значит, Берт в самом деле был занят! А она, признаться, думала, что он приказал Хейзл нарочно отвечать, что его нет дома, а сам в это время сидел в кабинете и мстительно смеялся! — Ты их убедил?
Берт кивнул, не скрывая торжества.
— Я встретился с бабушкой Долорес. И имел с ней долгий разговор.
— И что же сказала бабушка? Она смирилась с твоим существованием? Или…
— Мы с миссис Долорес отлично поговорили. На самом деле ее просто волнует благополучие Хейзл, ведь это ее единственная внучка. Мне удалось убедить миссис Гонсалес — это ее фамилия, — что сестре будет со мной хорошо. Я постарался доказать ей, что наши интересы совпадают, так как мы оба желаем Хейзл счастья.
— Потрясающе! Она выслушала тебя и не выгнала за порог?
— Более того, даже позволила свозить себя в ресторан и угостить обедом, — улыбнулся Берт. — Мой путь к сердцу старушки лежал, так сказать, через желудок. И еще у нас обнаружилось общее пристрастие — лошади. Выяснилось, что у ее отца была хорошая конюшня. Я показал ей фотографии моих коней и пригласил как-нибудь заехать на них посмотреть.
Да уж, этот мужчина мог очаровать воистину кого угодно! Ничего удивительного, что Касси тоже подпала под действие его обаяния.
— Хорошо, что бабушка на твоей стороне, — заметила она. — Только вот тот случай в воскресенье… Он не повредил оформлению опекунства?
— Мог повредить. — Берт серьезно кивнул. — Но, к счастью, в опекунском совете работают взрослые современные люди. Я объяснил им ситуацию и приложил все старания, доказывая, что подобное впредь не повторится.
Касси похолодела. Вот, значит, каковы намерения Берта в отношении нее…
— Так что мы с Хейзл, похоже, открываем в нашей жизни чистую страницу, — продолжал Берт тем временем. — Я буду заниматься лошадьми: конюшня и уроки приносят достаточно денег, чтобы прокормить меня и сестру. И я смогу уделять ей больше времени. Тем более что она растет, вскоре у нее появится личная жизнь. Ей будет нужен совет брата… И может быть, защита.
— А как насчет тебя?
— Что — насчет меня?
— Насчет твоей личной жизни. Ты решил вырвать эту страницу из твоей жизни?
Берт смотрел на нее молча, в глазах его застыло странное выражение. Сейчас они казались не синими, а почти черными.
