Мимо них к выходу прошла большая группа студентов. Берт подхватил Касси под руку, чтобы ее не сшибли с ног. Она хотела отстраниться — его прикосновения слишком сильно на нее действовали, мешая контролировать себя.
Но Берт не отпустил ее, только улыбнулся.
— Значит, больше ты не ищешь парня для частных уроков любви?
Улыбнулся он с вызовом. Но Касси проигнорировала этот вызов.
— Нет.
Берт сощурился.
— А не собираешься отправиться по ночным клубам в красном платье и на каблуках?
— Тоже нет… По крайней мере, не сейчас.
— Выходит, ты решила смириться со своей безупречной репутацией, следуя моему совету?
Касси чувствовала жар тела Берта даже на расстоянии. Перед глазами снова встала полутемная подсобка конюшни. Их тела, переплетенные в безумном танце любви… Господи, как же ей хотелось, чтобы это повторилось!
Но она не имела на это морального права.
— Да, это был хороший совет. Мне вообще стоит почаще к тебе прислушиваться. Но все равно я ни на миг не жалею о том, что между нами произошло.
Она вырвала у него руку и схватилась за сумку с книгами, как утопающий — за соломинку. Не хотелось выставить себя перед ним беспомощной дурой.
Берт смотрел на нее странным взглядом, словно не узнавая.
— Не жалеешь?
Касси вспомнила, как это было ужасно ходить на каблуках. Она чудом не свернула шею! И никогда она не чувствовала себя так глупо, как в кожаной мини-юбке. Но все равно не жалела ни о чем.
Нет, она любила каждую минуту своего безумного приключения.
— Не жалею.
Берт схватил ее за руку, стремительно притянул к себе, силой усадил на стул у стены, а сам опустился на корточки перед ней. У Касси не было сил сопротивляться — из ее тела как будто исчезли все кости. Быстро оглядевшись и убедившись, что они тут одни, Берт стиснул ее руки в своих.
— Тогда зачем ты бегаешь от меня?
Сердце Касси колотилось со страшной скоростью, едва не выпрыгивая из груди. Она с трудом понимала, где находится. Единственное желание было — прижаться к Берту, раствориться в его объятиях. Но она не должна была этого делать.
— Ты сам знаешь зачем. Причин так много: твое опекунство, приехал мой отец… Нужно продолжать?
— На следующей неделе эти помехи исчезнут. Что тогда?
Касси боялась отвечать, потому что знала правду.
— Тогда у тебя останется Хейзл, а у меня — моя диссертация.
— Понятно. В жизни будущего профессора не находится места для плебея вроде меня?
Голос Берта звучал резко — только это и указывало, что он не шутит. Подобную мысль он явно почерпнул от доктора Росса, Касси не сомневалась в этом.
