[41].
Наши коммунисты делятся на эти две группы с самого основания РСДРП. Бумаги деление не фиксируют, оно проходит в сердцах.
Вторая тайна. Советский Союз построил Сталин, который марксистом лишь притворялся. Наше мироощущение, социальная структура, тип хозяйства 1930 — 1950-х годов не имели к марксизму никакого отношения. Материальная реальность страны жила по иным законам — по сталинским.
Однако марксизм пришлось сохранить в роли религии, она же идеология. Сталин-то знал, что без духовной основы русские жить не могут! Православие себя исчерпало (на тот момент), и единственной религией оставался марксизм. Без него мы не вынесли бы Великую Войну.
И вот поздний Союз уперся в проблему: реально марксизма нет, но вся идеология выстроена на нем, мышление образованных людей заточено под Маркса (истмат, диамат, научный коммунизм). А хуже всего: даже сталинцы не знали, что их кумир лишь притворялся марксистом! То есть и они искали выход у парочки импортных бородачей…
В итоге все коммунисты видели расхождение теории и практики. И чудовищно ошиблись. В подкорке засела фразочка «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно». Фраза зомбировала, создавала нехитрую схемку: теория априори верна — значит, практика ее искажает. Вывод: надо подогнать строй под теорию. Значит, строй надо ломать (ранний Горбачев называл это «Больше социализма!»).
А ведь все было наоборот: прекрасно работающее сталинское государство (да, с некоторыми недочетами) — и никуда не годная теория.
По-хорошему, следовало отбросить марксизм, создать научную теорию сталинизма — и на этой базе исправить ошибки позднего Союза. Это спасло бы страну. И было исполнимо, если бы Хрущев не оклеветал Сталина. Всего за несколько лет он ухитрился вылить на своего великого предшественника столько дерьма, что до сих пор ни о каком научном сталинизме и речи быть не может. Слово «сталинизм» Хрущев сделал бранным.
А ведь суть сталинского правления вовсе не в «репрессиях» (избавивших страну от злейших врагов) и не в «тоталитаризме» (которого вообще никогда не было). Беспощадность к врагу временна, вынужденна, пока враг лютует. А постоянная, глубинная основа сталинизма — это антипаразитская экономика, социальная справедливость, здоровая целеустремленность людей. Вот это и стало ускользать при Брежневе.
Следовало проанализировать суть сталинизма и вернуться к нему. Но никто не был к этому готов.
И получилось, что все мыслящие коммунисты хотели разрушения Союза.
