— Мама, я мастер высшего класса. И мне моя работа нравится, — упрямо ответила она. И Лиза снова видела в ней Самира.
* * *
А через год прямо в своем кабине умер Антон. Инфаркт случился внезапно. Лиза оказалась в полном потрясении. Она даже не знала, как заполнять бланки на оплату квартиры. Все было на муже. Так случается. Как это не странно. Если честно признаться, прожила женщина за Антоном, как у Христа за пазухой. Только русский мужчина может простить измену и ни разу не напомнить об этом. Елизавета это понимала. Но ничего не могла с собой поделать. Да и внуки не давали о Самире забыть. Глаза и губы точно были деда. С Машей уже давно общались по интернету. Она писала, что не встречала араба уже лет десять. Дважды подруги отдыхали в Арабских Эмиратах. В Оман Лиза отказывалась приезжать напрочь. И вдруг Катя стала просить мать поехать в Маскат.
— Мам, я хочу посмотреть дом, в котором зародилась. Почему нет? Тетя Маша пишет, что он там давно не живет.
— Катенька, мне это будет очень больно, — грустно ответила Лиза. — Я не просто изменила. Я любила этого мужчину. А, может, и до сих пор люблю.
— Мамочка, я прошу. Умоляю.
* * *
В Оман приехали всем семейством. Лиза, Катя и два темнокожих мальчишки. Мария была безумно рада приезду подруги. Мужу, конечно, она рассказала историю внезапной любви подруги. Но, увидев внуков Лизы, Томас поразился. Это были две копии Самира.
Они отдыхали уже две недели. Каждое утро Лиза ходила к морю. Кафе было на месте. Она заказывала сок или мороженое. Ничего не изменилось. Тот же запах. Те же волны. Только дверь во двор Самира ни разу не открывалась. В бассейне женщина купаться не могла. Прошло двадцать лет, а она слышала его смех. Это было, как наваждение.
— Лиза, а честно признайся, ты бы хотела увидеть Самира? — спросила Мария.
— Ну, если, уже положа руку на сердце, хотела бы, — ответила та. — Только он наших внуков видеть не должен. Приехала бы я одна, другое дело. Как я их люблю, не передать. Ты посмотри, какие они умные. Все в деда.
— Да, уж, — пожала плечами Маша. — Вот, как так природа распоряжается? Катюха беленькая, а эти мальцы шоколадные.
— Только с этими арабчатами мою дочь никто замуж не берет, — вздохнула мать. — Ей же двадцать лет. Любить бы и быть любимой. А во всем я виновата.
Однажды они с дочерью утром сидели на диванах в приморском кафе. Мальчишек Маша увела в пиццерию.
— Мама, на нас какой-то мужик в белом костюме пялится, — сообщила Катя.
