— Мое имя — Грейсила Шерингхем, — сказала девушка. — Мой отец — граф Шерингхем, близкий друг твоего отца.
— Я помню, — быстро проговорил лорд.
— Мама умерла, и отец снова женился. На женщине, которую я никогда не любила.
Девушке было невероятно трудно говорить. Она с трудом подбирала слова, ей казалось, теперь ничто не сможет изменить решения лорда Дэмиена, что бы она ни рассказала ему.
Он мучился и был слеп ко всему, что не относилось к его всепоглощающему страданию.
Быстро, глотая слова, она рассказала лорду Дэмиену, почему решила не выходить замуж за герцога, как стала свидетельницей шокирующей сцены в библиотеке, как скакала ночью по темному лесу.
— Мне некуда было пойти, — закончила Грейсила свой печальный и путаный рассказ. — Я даже не сразу вспомнила про Миллета. Он прослужил у нас почти тридцать лет, а мы с ним всегда были друзьями.
— Поэтому ты и оказалась в Баронс-Холле, — сказал лорд Дэмиен.
— Да, — ответила Грейсила. — Сначала Миллет отказался меня прятать, но потом, когда я сказала, что боюсь ехать одна в Лондон… без денег…
— Как ты могла убежать из дома при таких обстоятельствах?
— А что мне еще оставалось делать?
— Ты права, конечно, ты права. Но это просто невероятно: ты очутилась здесь именно в то время, когда я сам вернулся домой!
Он воздел руки к небу и воскликнул:
— О Боже, ты так жестоко наказал меня, наказал по заслугам! Теперь, когда я наконец-то обрел настоящую любовь, я должен исчезнуть!
— Зачем ты так поступаешь… с нами? Разве ты можешь уехать… бросить меня? — спросила Грейсила.
— Это невозможно — остаться и любить тебя.
Он застонал. Это был крик души, вопль, донесшийся из глубины разбитого сердца.
— Для меня было такой мукой быть с тобой рядом и не осмелиться прикоснуться к тебе, поцеловать тебя.
— Почему же ты… не…
— Потому что я люблю тебя так сильно, что не смею причинять тебе боль.
— И бросаешь меня?
Он не ответил. Глядя в одну точку, с потемневшим от отчаяния лицом, он снова заговорил:
— Я думал, что смогу продолжать играть в друзей, — это было мило. Но сегодня утром я наконец-то понял, что пора кончать этот фарс, пора бросать эти жалкие попытки, это притворство. От кого я прячусь? От самого себя! Мне невыносимо, до боли мучительно захотелось тебя увидеть.
Он перевел дыхание.
— Я чуть не бросился к тебе в комнату, просто чтобы увидеть твое лицо, твои глаза, улыбку… — он закрыл лицо руками.
— Я тоже… — прошептала Грейсила. — Я думала о тебе весь день: как только проснулась, когда завтракала, когда помогала мисс Ханселл делать заготовки, когда резала лук…
