Одна из мелочей — «кошачьи лапки». Это из простейших упражнений российского спецназа: стоят здоровые мужики друг против друга и расслабленными ладошками молотят, будто коты дерутся. Только что не мяукают.
Откуда знаю? — Нет, в спецназе не служил. Не был, не сидел, не привлекался, не имею… Да сколько ж можно повторять! Я благонамеренный и законопослушный «эксперт по сложным системам». «Сижу тихо-мирно, никого не трогаю, примусы починяю…».
Из «примусов» у меня был, например, кот. Я его щёлкал по носу, а он отмахивался. Часами. Потом я промывал раны и заматывал руки. За три дня кожа на руках заживала, и мы повторяли. Почему? — Нам интересно было. Обоим.
И теперь я вполне аргументировано могу сказать: реакция у кошек лучше. Лично выстраданная истина.
Другое направление — координация движений. Общеизвестный тренировочный снаряд короля Артура в виде колеса с подвешенной дубинкой и щитом: в щит — ударил, дубинкой — получил.
Снаряд Спартака в форме вращающегося вертикального столба с двумя горизонтальными палками — подпрыгнул, пригнулся. Выдерживая ритм вращения столба.
Как говорит Жванецкий:
— Мужчине свойственно чувство ритма. Только не надо ему мешать.
А то — палкой по ногам или по уху… больно.
Ещё: манера российских уголовников тыкать ножичком между пальцами. Ещё: элемент подготовки самураев в форме скачки мимо забора с пусканием стрел в промежутки между досками… Ещё подвешиваешь колоду на верёвке, раскачиваешь и становишься у неё на пути. А сам чего-нибудь ручками-ножками делаешь. С закрытыми глазами.
Из экзотики — плети. Вообще-то, убить муху плетью — это глазомер. А вот привязать ремешок к плечу или к бедру, и, не касаясь руками, только двигая корпус, попасть в отметины на столбе…
Всё это — координация движений.
Здесь мне до Сухана далеко. У него души нет — одни рефлексы. Вот у кого учиться надо! Что я и делаю.
Я чётко понимаю: прямого удара любого боеспособного аборигена я просто не выдержу.
В былине Добрыня собирается в дорогу и напевает:
«Молодёхонек я, зеленёхонек,
Шести лет я ведь от роду».
Положил в седёлышко он палицу буёвую шестьдесят пудов
Такой попадёт — из меня только брызги полетят.
Я — не русский богатырь. Который такой удар наносит, и такой же вражий — держит. Не могу и не хочу. Потому что помню народную мудрость: «цена батыру — одна стрела». Какого бы веса ни была железяка у него в руках.
Единственный для меня шанс выжить — успеть убраться с линии удара. И, чтобы не попасть под следующий, под повторение — ударить самому. Так, чтобы повтора не последовало. То есть — насмерть.
