Ни одного постороннего звука. Лишь его шаги и тихий, ровный шелест вентиляции. Двери закрыты, люки задраены.
Дверь в рубку, напротив, оказалась сдвинутой.
В кресле сидел человек без скафандра. Виден голый затылок над подголовником. Руки на подлокотниках. Дугообразная приборная доска и светящиеся индикаторы — непривычного расположения, формы. Над доской панорамный экран, с цветными огоньками звёзд.
— Эй, друг! — позвал Логов.
Пилот не двигался. Не дышал.
Гость подошёл, сбоку.
В кресле мертвец.
Не человек — гуманоид. Другое строение черепа и лицевых костей. Размер, а также разрез больших немигающих глаз тоже были иными.
Кажется, умер стариком. Морщины глубокие, обвисшая зеленоватая кожа. Нет следов разложения.
Либо умер недавно, либо что-то в атмосфере — предохраняло.
У Димыча, не в пример некоторым, ступор не затянулся.
Поглядывая на биосканер, деловито осмотрел помещения.
Чисто. Не обнаружил никого.
Зато нашёл морозильник.
В прозрачных вертикальных ячейках находились покойники.
Четыре принадлежали к одной расе, не похожей на людей, но и не похожей на умершего пилота, ещё два — к разным космическим расам.
Все умерли стариками, насколько я мог судить.
Вернувшись назад, в рубку, Логов помолчал с минуту — стоя у кресла и склонив голову. Пилот всё-таки, свой брат. Деликатно поднял гуманоида, понёс в морг.
Суставы покойного гибкости не утратили. Свесилась рука, покачивалась в такт шагам.
Димыч, разобравшись с оборудованием, поместил умершего пилота в саркофаг. Ремнями зафиксировал.
Теперь заняты были семь ячеек.
В рубке сел в кресло и посмотрел на пульт.
— Хочу покопаться. Не очень сложно, по-моему.
— Камеру не выключай, — забеспокоился я.
— Скафандр я сниму, не обессудь. Камеру выключу. Надо сосредоточиться.
Выключил.
Я чуть не извёлся в те несколько часов, которые Логов не выходил на связь.
Когда же вышел…
Он говорил в камеру.
Я видел его лицо и широко открытые, горящие вдохновением глаза. Трудностей с пультом не возникло. Хватило интуиции, знаний пилота.
Силовая установка, блок жизнеобеспечения, ходовые машины исправны.
Корабль наделён способностью к самовосстановлению, к самосовершенствованию.
Выходящие из строя детали заранее выявляются и заменяются автоматически. При необходимости корабль создаёт новые устройства.
Горючее производит сам, добывая сырьё на космических телах.
Подобрать нужный состав воздуха не проблема. Синтезатор пищи выдаёт именно то, что соответствует метаболизму. Всё легко подстраивается, в том числе — медицинская система.
