…Я появился на свет точно в срок. Как раз отцветала черемуха.
* * *
Я проводил демографическое исследование: по статистике, примерно через поколение у нас должен был восстановиться нормальный баланс возрастных и половых составляющих населения. Уже должен был… Конечно, если учесть естественные миграционные процессы нынешнего века, к настоящему моменту наше село все равно неминуемо постарело бы; но уж точно не стояло бы на пороге смерти.
Да, предвижу еще одно ваше возражение: у меня никак не могло быть точных данных относительно соотношения мальчиков и девочек среди… нас. Но я уверен, что оно было строго оптимальным. Возможно, мне как ученому-материалисту не делает чести такая уверенность…
Так или иначе, нас осталось только пятеро. Пятеро де-тей-одногодков, самых младших, беззащитных, с рождения словно отмеченных тем бубновым тузом на спине, который заставлял одновременно и панически бояться, и гнать до изнеможения потайте заклейменных таким образом каторжников. «Ублюдок нечистого». До четырех лет я наивно отзывался на это прозвище, как на собственное имя.
Нет, мы не сбились в одну маленькую стайку, ощетинившись против остального мира. От начала и до сих пор мы были — каждый сам по себе, отверженный и одинокий.
Кроме меня и Савы.
* * *
Но расскажу обо всех, по порядку. Все, что удалось узнать, — а я приложил немало усилий, чтобы разыскать, выяснить, попробовать свести в систему отрывочные сведения. Люди, появившиеся на свет столь удивительным, потусторонним путем, — мы не могли быть такими, как все. Я хотел в это верить.
Влас. Он с детства был очень высоким и крепким, так что мог помериться силой и с мальчишками старше на два-три года. И он мерился. Он дрался там, где мы, остальные, полагались только на быстрые ноги и отчаянную удачу беглецов. Влас мог развернуться навстречу целой ораве старших, возбужденных, улюлюкающих. Он не выходил из дому без тяжелой свинчатки в кармане, а лет в девять заимел настоящий охотничий нож.
Его боялись. Его прозвали «бешеным дьяволом» и перестали устраивать на него засады после того, как внук Михеевны, здоровенный подросток, месяц провалялся дома с рассеченным животом. Четырнадцатилетнему Власу стоило выйти на улицу, чтобы она пустела; его опасались и парни, и девки, и взрослые бабы. Шепотом передавали историю о том, как Влас залучил у речки вдову механика Данилы, после чего она, как и полтора десятка лет назад, бегала к Лушке за отваром…
