— Ладонь…
Голоса отдалялись, их заглушал резкий, бьющий по ушам грохот, требовательный, настойчивый, неотвязный. Онир открыл глаза и застонал — все его тело мучительно горело, острая, режущая боль разрывала желудок, сердце тяжело колотилось.
— Лонтаны, лонтаны, лонтаны, — доносилось отовсюду.
Онир приподнялся на локтях и всхлипнул. Надо идти. Надо идти к братьям на башню. Он соскользнул с кресла на пол и мучительно медленно пополз к выходу из комнаты. Стул, скамеечка, ножки стола. Возле порога он перевел дух, подобрался и подпрыгнул, повис на дверной ручке. Дверь отворилась, и он оказался на лестнице.
— Лонтаны, лонтаны, — продолжали скандировать стены, но теперь к звону колокола прибавились другие звуки — влажные щелчки, шелест и гудение, доносившиеся откуда-то снизу.
Отдышавшись, Онир попытался дотянуться до перил, но подступившая тошнота скрючила его, и он упал, сжавшись в комочек. Несколько минут пролежал, собираясь с силами и невольно прислушиваясь к доносившемуся с нижних этажей шуму. Щелчки раздавались все чаще, сливаясь в монотонную мелодию. Потом на мгновение все стихло, чтобы разорваться оглушительным взрывом. Коридоры заполнились шепотками, деловитым перестукиванием, мимо Онира, царапая когтями каменную кладку, проскакал отряд рабочих ящеров. Словно из ниоткуда выпорхнула стая крупных насекомых-разведчиков.
— Вернулись, — прошептал он. — О-цигны вернулись… Мы спасены.
Он устало опустил пылающую болью голову на грудь, но тут же вздрогнул, как от удара.
— Нас пятеро! — раздался где-то вверху звонкий голос Эйрин.
— Пять сильных пальцев, сжимающихся в кулак, — подхватил Рейно.
«Они не знают о возвращении и все-таки прыгнут, — отчетливо понял Онир. — Они прыгнут с башни, чтобы стать драконом Ингрэ, но меня с ними не будет».
Беззвучно заплакав, Онир встал на колени и пополз вверх.
«Я не буду незаметно стоять рядом. Я не полечу со скалы вместе с ними».
— Мы опора нашего народа.
— Мы щит и последний оплот.
Подтянувшись на руках, он забрался еще чуть выше.
«Без меня им не стать Ингрэ. Без меня они просто упадут на землю и разобьются».
— Мы — пламя, которое спалит врагов, — почти пропел Ирре.
Онир снова подтянулся, перевалил на бок непослушное тело и отчаянно посмотрел на далекий, очерченный светом прямоугольник двери.
«Не успел», — подумал он, чувствуя, как разрывается, рассыпается в пыль его сердце.
— Не успел, — повторил он вслух, продолжая подниматься.
Разве эти ступеньки всегда были такими высокими?
