Если не обращать внимания на ее бесстыдную наготу.
И это особенно нравилось Рику. Шеннон понимала, что он обожал ее тело, и знала, что делать, чтобы довести Рика до безумия. Сочетание невинности в глазах и развратной похоти ее рук сводили его с ума.
Рик постоянно думал о ней, считал минуты до того момента, когда наконец сможет броситься к ней, целовать ее губы, раздеть ее и погрузиться в состояние безудержного блаженства.
Ее огромные глаза светились от удовольствия, когда он дотрагивался до Шеннон. А он мог делать это бесконечно.
Пальцы Рика гладили ее плечо.
— Расскажи мне о твоей семье.
Шеннон посмотрела на него, и в ее взгляде была осторожность.
— Зачем?
— Просто интересно. Мне пришло в голову, что я совсем ничего о тебе не знаю.
— Ты знаешь самое важное. — В ее голосе звучало сомнение.
— Что именно?
— Ты знаешь… как доставить мне удовольствие.
Рик засмеялся, но это далось ему с трудом.
— Понятно.
Шеннон высвободилась из его рук и накинула простыню. Ее внезапная стеснительность была ему неприятна. С чего бы ей что-то от него прятать?
— Я хочу сказать, — быстро заговорила Шеннон, поняв по выражению его лица, что что-то не так, — мы же не встречаемся, ты не ухаживаешь за мной. Мы эту стадию пропустили.
— А… — Вежливость и скука в его голосе должны были изображать безразличие. — А что же мы делаем?
Шеннон нервно засмеялась:
— Ну, у нас… связь.
— Это значит, что нам нельзя узнать друг друга получше?
— Я хочу пить. А ты выпьешь чего-нибудь?
— Нет.
Шеннон спрыгнула с кровати и накинула халат.
— Ну, тогда я налью себе содовой.
Оттолкнув смятые простыни, Рик встал и, как был, обнаженный, пошел за ней на кухню. Шеннон наливала колу в стакан со льдом.
— Хочется понять, что здесь за правила, милая. Ты говоришь, что нас связывает только секс, а наши души и наши личные дела — темы запрещенные?
Шеннон сделала большой глоток, явно чтобы выиграть время. Вытерев губы бумажной салфеткой, она произнесла:
— Может, так лучше? Меньше будет сложностей, когда все закончится.
— Как скажешь, — огрызнулся Рик.
— Ты сердишься?
— Нет, — толком не понимая, что его так разозлило, Рик развернулся и вышел.
— Рик, — окликнула Шеннон. Он услышал, как она бежит за ним.
Рик быстро вошел в спальню, подобрал с пола джинсы, выдернул трусы и надел их, не поднимая головы, хотя и знал, что Шеннон стояла и смотрела на него.
— Ты уходишь?
— Да.
— Почему?
Рик рывком натянул джинсы.
— Я устал от таких отношений.
— Устал? От меня?
Молния на джинсах никак не застегивалась. Подняв голову, Рик увидел боль в глазах Шеннон. Почему это, интересно, она чувствует боль? Она же сама только что заявила, что ничего, кроме его тела, ее не интересует. И теперь ей больно? Что ж, по крайней мере это было честно. Шеннон никогда не претендовала на что-либо большее, чем сексуальные отношения. И до этого момента Рик был этим доволен. Черт, да он был на седьмом небе. Не многим мужчинам представляется возможность удовлетворять физические потребности и не предлагать взамен душу.
