И тут сверкнуло вновь, но я уже не испугался, так как знал, что это всего лишь отблеск от какого-то предмета. Я уверенно прошел к тому месту, откуда видел блики, и обнаружил, что предметом моего беспокойства стала... монета. И не обычная, таких я еще в своей жизни не видел. Диаметр ее едва не превышал длину моего большого пальца.
Я поднял монету с земли. Она была поистине исполинских размеров, да и не тонкая, поэтому неудивительно, что весила много. Я разглядел ее повнимательнее. Надо же, у меня в руке лежала монета времен СССР номиналом 5 рублей 1990 года выпуска. Вот, значит, какие раньше деньги были.
- Ты сегодня заставила меня здорово понервничать! - сказал я укоризненно монете. И хотя она ожидаемо молчала, отчего-то мне стало понятно, что ей было очень стыдно передо мной. - За это я заберу тебя с собой.
Монета перекочевала с пола в мой нагрудный карман. Я аккуратно похлопал по нему и радостно сообщил:
- Теперь будешь лежать здесь.
Пять рублей, похоже, не возражали.
* * *
Остальная часть моего пути не ознаменовалась ничем примечательным. Я вышел к "Новочеркасской", оставив позади себя туннель, в котором пробыл в общей сложности минут двадцать пять. По крайней мере, так показывали часы, а они меня еще ни разу не подводили.
Сразу же по левую руку от меня я увидел загон со свиньями. Около двух дюжин хряков и свиней возились за огороженной забором площадке, визжа и возбужденно хрюкая. И только одна парочка, не обращая внимания на остальных, тихонько в уголке занималась кое-чем непристойным. И правильно, выполняют демографический план, не то, что те лодыри, которым лишь бы поиграть.
Пробежав взглядом по свиньям, я увидел в этой визжащей толпе Дюшу. Она, похоже, тоже меня узнала, так как стала протискиваться среди груды тел ко мне поближе. Свиньи, которых расталкивала Дюша, недовольно визжали, но не более того. Она у них как бы авторитет, что ли. Никто ее не трогает, и оплодотворять ее имеет право только достойнейший из достойных.
Дюша просунула голову между рейками забора и довольно захрюкала, приветствуя меня.
- Привет, дорогуша! - поздоровался я в ответ и погладил ее за ухом. От удовольствия она закрыла глаза, вот только разве что не мурлыкала, как кошка. Затем Дюша повернулась к своим соплеменникам, видимо желая найти в их глазах хоть каплю зависти, ведь больше никого я так не ласкаю. Но свиньям было невдомек, что происходит у забора - они были очень увлечены своей возней. И уж тем более на счастье Дюши было глубоко наплевать той сладкой парочке, выполняющей демографический план. Им и самим было очень хорошо.
