Поток ветра приподнял мой прах до уровня висящего над водой между двумя полозьями модуля корабля. Это весьма необычное плавсредство, изготовленное из нескольких типов лёгких и прочных материалов, таких, как алюминий, армированные ткани и титан, используемое, в основном, для научных наблюдений за обитателями моря и подводной разведки, менее всего подходило для церемонии, которая только что состоялась на нём. Церемонии моего погребения. Вернее, церемонии развеивания моего праха над водой. Траурное собрание, развеяв мой прах и почтив его минутой молчания, скрылось в модуле. Фёдор, цепко ухватившись за поручни, что-то горячо обсуждал с… если бы я был человеком или, хотя бы клоном, я бы воскликнул, что я не поверил своим глазам! Простодушный, никогда, как мне казалось, не имеющий обыкновения держать камень за пазухой (ну не могу я без «сочных» присказок древних!), увалень Фёдор беседовал с главой фармацевтического конгломерата — монополиста в отрасли производства лекарственных препаратов. Пытаясь перекричать ветер, он возмущённо выкрикивал:
— Вы же мне обещали! Ведь по Вашей милости я потерял солидный гонорар за разработку «Мудрой воды», отправив своего коллегу и лучшего друга в иные миры! С ним погибли и наши научные разработки. Вы обещали мне сумму вчетверо больше, чем та, которую я должен был получить от «водного проекта»! Если оговорённая нами сумма не будет завтра же лежать на моём счёте, я «выведу Вас на чистую воду». Я не собираюсь молчать и не позволю себя «кинуть»!
Думаю, излишне повторяться — но, если бы у меня были не только глаза, которым я отказался бы верить, но и уши — я бы им тоже не поверил! У меня не было также и рта, и голоса, которыми бы я, невзирая на вопиющее предательство Фёдора, всё-таки, предупредил бы его об опасности, которая стала для него фатальной. Видимо, повинуясь знаку лекарственного магната, за спиной незадачливого «бизнесмена», словно из-под земли, возник человек спортивного телосложения и, в мгновение ока, ловким, натренированным движением, обхватив плечи Фёдора, резко свернул ему голову. Обмякшее бездыханное тело Фёдора пролетело мимо меня и скрылось в воде.
«Стойте! Ведь его не смогут клонировать, потому что по статуту о клонировании, для этой процедуры нужно безусловное подтверждение смерти!» — безмолвно кричал я. Но у меня не было рта и голоса — меня никто не мог услышать…
Я смогу простить Фёдора — ведь он совершил своё предательство по слабости своего характера, а не из подлости натуры. А себя? Смогу ли я простить себя? Можно ли пожертвовать жизнью (не своей!), а близкого тебе человека, ради всего человечества? Ведь оно состоит из отдельных людей, таких, как Пётр! Мы пытались изменить мир, а нужно было начинать с себя… Теперь, похоже, ни первое, ни второе невозможно… А так хочется жить! У меня нет рта и нет голоса, но, похоже, я неплохо справился с задачей рассказчика. А Вы — Вы были чудесным собеседником, спасибо Вам! Ну, всё — не может же ветер вечно носить меня над водной гладью — пора и честь знать… Прощайте и — не поминайте лихом — я любил жизнь и… присказки древних… тоже любил!
