И тут ему в голову пришла мысль, которая до этого – не приходила. Говорят, что взрослый человек исправиться не может, некоторые уголовники нарочно делают себе татуировку МИР – меня исправит расстрел. На самом деле это не так – взрослый человек может измениться и исправиться, но только не на каторге, каторга тут как раз и не поможет. Каких то общих для всех рецептов исправления нет – надо просто, чтобы в какой-то момент человек посмотрел на все вокруг себя другими глазами и увидел то, что до этого он не видел, и чему не придавал значения. И, забегая вперед, потом Митька осознал, что именно здесь, в Лахедже, на краю обитаемого мира, на краю пустыни – он вдруг осознал кое-что, что до этого не осознавал. Как вор – он противостоял обществу, как член воровской общины – он утверждал своими действиями совершенно иные, противоположные и глубоко чуждые нормальному обществу ценности. Например – вор не должен работать, никогда, вор не должен зарабатывать деньги, он должен добывать их только и исключительно преступлением. Как они говорили в таких случаях – пусть лошадь работает, она сильная. Но здесь и сейчас, в Лахедже, увидев работающих из-под палки арабов, и увидев, как и где они живут – он вдруг понял, что одно является прямым следствием другого. Что если не работать – то именно так и будет выглядеть мир вокруг тебя. Грязная, занесенная песком дыра.
А что будет если и у них, в его родном городе – перестанут работать? Во что он тогда превратится, во что превратится Одесса?
Сильный удар – сшиб его с сидения, на котором он стоял ногами, и он полетел на землю, сильно ударившись плечом, боком и головой
– Ты что, идиот!? – проорал Волков
Митька зашевелился на земле. Мысли были какие-то… медленные.
– Вот ведь… придурок.
– Кхе-кхе…
– Идиот! Ты какого шайтана туда полез?
– Посмотреть…хотел – разлепил губы Митька – простите, что с ногами…
– Вот, идиот… – Волков отстегнул фляжку, бросил вору – пей! Два глотка, не меньше…
Митька отвернул горловину стандартной армейской фляги, удивляясь, почему у него пальцы какие-то… невлашные,[33] что ли? От первого же глотка его вытошнило, показалось, что там моча.
– Придурок… – Волков с недюжинной силой поднял его, поволок в строение – идиот.
Только в тени – Митька пришел в себя. Выхлебал полфляги чудовищной, больше похожей на мочу воды.
– Что…за дрянь – прокаркал он
– Не дрянь. Соленая и кипяченая вода – сказал Волков – ты тут до солнечного удара достоялся, придурок. Как думаешь, для чего я над передними тент натянул.
