– Так точно.
– Тогда – нечего тут стоять. Что – все обустроились? Заняться делом, приду – проверю, не дай Бог у кого срач будет. Бегом!
Казаки – тронулись к лагерным баракам. Конечно, они тут временно – но пока так, казаков чем то надо занять. Правильно на действительной говорят: казак, который ничем не занят – суть преступник.
Велехов вернулся к Мерседесу. Волков, завидев его, сплюнул на землю, как местные
– Короче, сотник, если этот шеболдай тебе не нужен, я его забираю. К делу пристрою, вот те крест, мотаться не будет.
– Да забирай.
Митька беззлобно улыбнулся.
– Покедоыва, господин казак. Со всем к тебе уважением – не понимай лихом Митьку, честного одесского вора. Лады?
Григорий сплюнул с досады
– Иди… честный одесский вор. Свечку поставь, что нагайки не выпал…
Лахедж
Княжество Лахедж, регион Абдали
03 мая 1949 г .
От Адена и Аль-Иттихада, через горные отроги – дорога идет на Лахедж, административный центр провинции Лахедж и перевалочный пункт для караванов, идущих на Катабу, в Йемен и дальше – в Неджд, и в Мекку. Там же, помимо казарм султанской гвардии – находятся русские казармы. В Лахедже, который расположен не на самом побережье – квартируют и некоторые другие службы, которым близость к враждебному морю не слишком то по душе. Затеряться там просто – слишком много караванов, слишком много купцов…
Сидя на переднем сидении Мерседеса идущего на полной скорости – Митька Шалый, честный одесский вор бездумно смотрел на полумертвую, выжженную солнцем землю по обе стороны дороги. Редкие оазисы – лишь оживляли пейзаж, говорили о том, что и здесь может быть жизнь. Горы остались за спиной… а он плыл по жизни, как и обычно, как и сложенный из бумаги кораблик, пущенный детьми по шаловливому весеннему ручью… и другой жизни для себя он особо и не хотел. Есть такие люди… перекати поле, называются. Они не плохие они просто другие. Сам Митька иногда думал про себя – открытый душой.
По дороге – попалась машина, точнее ее остов. Какая-то легковая – обстрелянная, сгоревшая и спихнутая на обочину, как будто так и должно быть. Митька присвистнул – лихой свист унес ревущий ветер, повернулся к Волкову, но тот и вида не показал. Как будто то, что они увидели на обочине – было вполне обычным делом.
Да… а похоже, тут беспредел в полный рост…
Лахедж – оказался неожиданно чистеньким, центральные улицы были замощены камнем, а среди обычной арабской одноэтажной и дувальной архитектуры – попадались и британские, а то и русские домики. Когда-то здесь – было стрельбище и казармы британской Морской пехоты Его Величества, потом – это место заняли русские, перестраивая на свой лад. В отличие от Адена, стиснутого со всех сторон горами, прижатого к воде – здесь места было, сколько хочешь. Унылая, прокаленная солнцем земля, уходящая куда-то за горизонт и переходящая в пустыню Руб эль-Хали. Дорога здесь – шла на Хариб и дальше, по пустыне – но, не выпуская из виду зазубренный монолит гор…
