И главное, ни Рите, ни Жеке не нужно было ни о каких последствиях беспокоиться, если не считать, конечно, преждевременного возвращения с работы Ритиных родителей. Хотя вполне вероятно, что в самые захватывающие моменты они не страшились и родителей. Потому что в самые захватывающие моменты и мысли приходили под стать.
«А-а-а, плевать, прощу Ритке ее дурь, с кем не бывает в наше время, тем более что — где и когда еще попадется такая классная девчонка!..»
«Простит, никуда не денется, ведь первая любовь — это первая любовь, а если вдруг мама сейчас войдет — пусть себя в этом возрасте вспомнит!..»
Однако пресыщение — чего они оба пока не знали — приходит всегда. Рано или поздно. И оно пришло. И разговор, обусловленный, наверное, им, вышел не очень-то в русле накативших мыслей.
— Ну, как, Жека?
— Вааще классно!
И потом они таким же образом еще несколько раз встречались. Изредка. Но так ни разу и не пошел у них разговор дальше известных уже реплик «Ну, как?» и «Классно!». Вот не пошел, и все…
Да, может, и Ромео с Джульеттой в свое время приблизительно так же содержательно по-английски разговаривали, а взрослый дядя Виля Шекспир, чтоб покрасивше вышло, от себя присочинил…
В общем, аж до самого конца лета ребята занимались своим обоюдно приятным делом, занимались вовсю даже тогда, когда пузо у Риты довольно большое стало, и Ромка в нем начал все больнее пинаться, и Женька ему изредка грозил: «Ну ты, Фридрись мелкий, хорош лягаться, удавлю!» И предки их ни разу не застукали. На свое же счастье.
Но, несмотря ни на что, Рита свой десятый класс очень даже прилично закончила, чего не скажешь про Женьку, который диплом техника-строителя автодорог хотя и получил, но в институт «с ходу проскочить» не вышло, и загремел он в саперные войска профессиональный навык приобретать.
Впрочем, Рита нисколько не расстраивалась, ей так и так уже надо было с постельными забавами до иных времен кончать, целиком сосредоточиваться на будущем материнстве.
И ни единой строчки не написал Рите этот воин со своих позиций, не позвонил ни разу, видать, без нее было кому писать да названивать. Видать, парень так и планировал окончательный расчет с первой любовью, давшей ему необходимый и, в общем-то, достаточный опыт для дальнейшей взрослой, ответственной жизни.
15.
Сын убежал, Рита снова на диванчике прикорнула, хотела так же сладко, как давеча, уснуть и тем самым приступ стыда своего жгучего превозмочь. Но, конечно, не тут-то было. «Стыд — не дым, глаза не выест» — это сказано, может, и верно, если буквально понимать. А если иносказательно, как оно в народной мудрости обычно и задумано, то пословица более чем сомнительна, стыд глаза не выест, а душу?..
