— Какая связь между убийством и продажей машины?
— Гипотез много. От человека, остро нуждающегося в деньгах, всего можно ожидать.
— Но ясно, что от Радевой он ничего не получил, — заметил Ралчев. — Ни от живой, ни от мертвой. Иначе он не продал бы машину.
— Так выходит. Но это не доказывает, что он не пытался получить… Может быть, просто не сумел.
Он задумался, потом продолжил:
— Как бы то ни было, в одном мы твердо убеждены… Независимо от экспертизы — в половине четвертого Радева была жива. Генов человек умный, интеллигентный и, как я догадываюсь, отличный юрист. Он понимает, что ложь в этом деле только повредила бы ему. Он был среди людей — в ресторанчике, на улицах… Возможно, его видели. Но что он делал после половины четвертого — этого никто не знает. Кроме него самого, конечно.
— Ты считаешь, что он пытался ее ограбить? И не сумел?
— Ничего я не считаю, — сухо ответил Димов. — Но ничто не мешает мне допускать и такую возможность.
— Но что можно было взять у Радевых? Они не слишком обеспеченные люди.
— А откуда ты знаешь? — насмешливо осведомился инспектор.
— По всему видно.
— А мне кажется, не по всему. Видел добротную старинную мебель? Дорогой ковер? Антония Радева, по отцу Пандилова, выросла в богатой семье.
— Это мне известно.
— Мало известно! Я хочу, чтобы ты покопался в ее прошлом. Возможно, какая-нибудь мелочь наведет нас на правильный след.
— Добро! А какой срок ты мне даешь?
— Никакого! Теперь нам некуда спешить. Теперь нам придется тщательно обдумывать каждый новый шаг. Преступники или преступник, кем бы они ни оказались, проявляют сейчас особую осторожность.
Ралчев молчал. Новая задача его явно не воодушевляла. Он всегда предпочитал более динамичные и решительные действия.
— Не знаю, — произнес он. — И все же присматривай за Радевым. Как бы нам не промахнуться.
— Радев больше не должен тебя интересовать! — немного сухо ответил инспектор. — Суд оправдал его. Теперь нас интересует настоящий убийца.
Ралчев вздохнул и поднялся. Надо было немедленно приступать к делу.
