И тогда я, Ахмас Последний, фараон Красной южной земли, приказал…»
Голос Эхнатона оборвался внезапно.
— Это все! — прошептал он. — Каменщик не успел записать то, что приказал фараон. Ахмас, летописец самого страшного бедствия, обрушившегося на землю…
Мария облизала пересохшие губы.
— Это действительно все?
— Так говорит холодный камень! — произнес Эхнатон. — Я перерыл подземелья, самые укромные тайники моих прадедов. И нашел урну с небесными семенами. Они похожи на зерна кукурузы. И я посадил их посреди плодородной поляны…
— И что же?
— Они не проросли. Но на седьмой день травы вокруг побелели…
Он умолк.
Мария сидела, до боли стиснув подлокотники трона, пораженная тем, что услышала. Что означала эта «небесная ладья»? Может, речь шла о космической ракете, прилетевшей из незнакомых миров? Или же о каком-нибудь другом корабле, напоминающем формой ладью Осириса? Или о пришельцах из Южной Америки, которые привезли с собой зараженные зерна кукурузы?
Все это было так неправдоподобно и, в то же время, чудовищно убедительно. Ведь появилось объяснение множеству проблем: гибели египетской цивилизации в этом районе, которая не смогла возродиться на обезлюдевшем континенте; распространению пустынь, занявших большую часть его; исчезновению многих видов древних животных… Но как же сумел сохраниться до наших дней коварный вирус? Может быть, как и сказал Эхнатон, в урне с семенами? Или же таился в каком-нибудь диком растении в виде невинной мозаики, как ждали своего часа колорадский жук, кролики и чумные бациллы?..
Эхнатон резко прервал ее размышления:
— Нефертити, сейчас ты знаешь все! Ты обещала помочь мне в осуществлении моей Великой цели. Стань царицей моего царства! Эхнатон Последний и Нефертити Последняя!
Мария метнула на него такой презрительный, полный гордости и ненависти взгляд, что фараон потерял самообладание.
— Теперь я вижу, — прохрипел он, — тебе противен черный фараон! Но кто ты такая? У тебя только и всего, что белая кожа. А я всемогущ. Я — Осирис и Сет в одном лице. Я — Атон, бог любви…
Неожиданно он сполз с трона и разрыдался у нее в ногах:
— Нефертити, я страдаю! Нефертити, страдаешь и ты! Страдает и твой брат. И Эхенуфер. Помоги мне положить конец страданиям!
Она невольно отпрянула.
— Так вот как вы избавляетесь от страданий — силой заставляете меня разводить вредных насекомых, угрожая бросить брата змеям, держа связанным Бурамару?
— Но как же мне это сделать по-другому, Нефертити?
