Попытка сконцентрировать и синтезировать весьма различные точки зрения, которые, к сожалению, изначально этого не подразумевают, неизбежно приводит к погрешностям. Некоторые читатели могут почувствовать за непропорциональным местом, отведенным разным теоретикам, оттенок дискриминации. Ортодоксальной психоаналитической теории, поскольку она наиболее тщательно разработана, отдается львиная доля. Несчастным, кто считает их «любимого ягненка плохо постриженным», я приношу искренние извинения. Происшедшее не преднамеренно. Любая обида такого рода, я надеюсь, может быть приписана моей сильной неприязни к толстым томам.
В итоге, текст представляет собой сжатое описание взглядов искушенных психоаналитиков на развитие личности. Само представление материала основано на фактах и объективно. Следует указать, что многие психоаналитические определения остались за пределами книги, особенно в области психотерапии и психопатологии.
Теперь вернемся к банальной истории, с которой мы начали. Психоаналитические воззрения, судя по их популярности в разных сферах приложения, представляются обещающими в построении обоснованной теории личности. Первый намеченный шаг к отдаленной цели — это осмысленное изложение существующих концепций. А что же дальше? По мнению автора, последующее продвижение должно состоять во всесторонней оценке концепций с целью выбора наиболее перспективных для будущих исследований. Столь трудную работу нельзя выполнить в одиночку. Она требует сочетания усилий клиницистов, экспериментаторов, логиков, создателей теорий. Но, может быть, для автора допустима вольность и вторжение в замечательную область научного поиска без любых претензий на возврат к систематическому просвещению. Такое потворство своему желанию выражено в «Примечаниях», разделах, следующих в конце каждой главы.
Примечания занимают треть тома и задуманы в качестве критических. Они прежде всего ориентированы на возможность научной проверки изложенного материала. В примечаниях кратко резюмированы результаты имеющихся экспериментальных исследований, приводятся наводящие на размышления данные из смежных областей, наподобие антропологии и теории научения, анализируются логическая непоследовательность и семантическое смешение, сравниваются частично совпадающие мнения. Поэтому, если позаимствовать фразу из «Нью-Йоркера», примечания могли бы быть озаглавлены «Научные комментарии отовсюду». Доказательства пока ничтожны, и полной, хорошо скомпонованной теории не получается. Возможно, время обобщений еще не пришло. Перед тем как бесконечные концепции в головоломной проблеме создания теории личности можно будет объединить, необходимо выяснить, какие части загадочной картинки вырезаны точно, а где соскользнула рука мастера.
