- Сегодня Рождество, так что этим приемчиком ты пользоваться не вправе. Вместо этого, ты получаешь подарки.
Брэден комично надул губы.
- Я просто хочу секса.
- Молодец. Он у тебя уже был, а теперь получай свитер.
- Свитер?
- На улице холодно.
- У меня много свитеров. - Он разочарованно на меня посмотрел. - Ты правда купила мне на Рождество свитер? И сказала прежде, чем я открыл подарок? Зачем вообще было упаковывать?
- Может, это особый рождественский свитер.
- На нем изображен северный олень, курящий травку?
- Нет, - фыркнула я.
- Тогда это не особый свитер.
Смеясь, я покачала головой.
- Может быть, он весь сделан из кусочков, скрепленных застежками-молниями, чтобы, когда я захотела с тобой пошалить, я могла просто его сорвать. Такой свитер очень даже особый.
Брэден сделал глоток кофе.
- Ты же не купила мне свитер?
- Нет! Что ты обо мне думаешь? Что я твоя тетушка Мэй?
- У меня нет тетушки Мэй.
- Я в курсе. Просто говорю, что только тетушки Мэй дарят свитера. Если твоя девушка дарит тебе на ваше первое совместное Рождество гребаный свитер, ты посылаешь эту дурынду в дальнее плавание.
Его губы изогнулись, а глаза сверкали, когда он вглядывался в мои.
- Даже если бы ты подарила мне свитер, я бы тебя не послал.
Я почувствовала, как внутри у меня что-то словно подпрыгнуло, и подумала, привыкну ли когда-нибудь к его неотразимости.
- Правда?
- Ни за что. В дальнем плавании очень уж неудобно сексом заниматься.
- О, ха-ха, - я закатила глаза. - Весельчак.
Он все еще улыбался, когда головой кивнул в сторону двери.
- Давай откроем подарки, пока не пришли Элли и Адам.
Я с неохотой вылезла из теплой постели, накинув толстый халат, и влезла в тапочки. Прижав к себе кружку с горячим кофе, я последовала за Брэденом из спальни в гостиную.
Элли жаловалась на наши рождественские украшения. В прошлом году в квартире стояла огромнейшая елка, а каждый дверной проход украшала мишура, которая также висела на каждом окне и каминной полке. Все дело рук Элли. Мы с Брэденом были немного более сдержанными. В этом году не было видно никакой мишуры. Вместо нее мы купили шикарную, но нетрадиционную белую елку, которая теперь стояла у окна, а под ней грудой возвышались подарки. Окно было завешено светлой, мерцающей гирляндой, ей же был обвит декоративный тростник, стоящий в огромной вазе в углу комнаты.
