— Да, — ответил он, распрямляясь, как будто бы сбрасывая тяжесть с плеч. — Я действительно собираюсь пробыть в столице несколько месяцев. А вы?
Мать заерзала на месте и приосанилась, когда он снова взглянул на нее.
— Какое совпадение! Мы тоже решили побыть здесь подольше. Мы с мистером Кэвелом возлагаем большие надежды на будущее Эмили.
— На мое будущее? — пискнула девушка, смущенная тем, что оказалась в центре внимания. В таких ситуациях непринужденно чувствовала себя ее сестра, но не она.
Граф ответил понимающим взглядом.
— А, вы собираетесь вывести нашу Эмили в свет? — Он сочувственно взглянул на нее. — Ну, в общем-то, ничего удивительного. Сколько вам лет? Девятнадцать?
— Двадцать, милорд, — ответила Эмили, чувствуя, как щеки заливает краска.
Ее нельзя было назвать старой девой, но большинство дам ее возраста уже не раз успели побывать в Лондоне. Обычно дама, обладающая красотой и богатством, находила себе партию в первый же сезон выхода в свет. Эмили была достаточно разумной, чтобы не рассчитывать на то, что ей повезет, как сестре, в первый же сезон в Лондоне, когда та влюбилась в лорда Левенторпа. Люси была натурой романтичной, а ее энтузиазм заражал всех окружающих. Эмили на ее фоне выглядела бледной тенью, но она осознавала эту разницу без горечи. Впрочем, в ее интересах было позволить матери и Левенторпу думать, что она готова быть выставленной на всеобщее обозрение, как лошадь на аукционе в Таттерсоле[1]. Ни один из них не одобрил бы ее действий, если бы знал ее подлинные намерения.
Лорд Левенторп широко развел руки, будто охватывая обеих женщин.
— Так наша крошка Эмили ищет себе мужа! Можете считать, что и я в этом помогаю. Хотя, вне всяких сомнений, у вас в городе много респектабельных знакомых, позвольте мне открыть для вас еще несколько дверей в высшее общество. Не беспокойтесь, мы подыщем ей достойного мужа.
Глаза матери наполнились слезами радости.
— Левенторп, ваше великодушие просто поразительно!
На Эмили его слова тоже произвели сильное впечатление.
— Если бы мы с Люси поженились, она бы настаивала на том, чтобы мы позаботились об Эмили, — ровным тоном произнес он. — Это самое малое из того, что я могу сделать в память о ней.
Эмили часто заморгала, сглатывая подступивший к горлу ком. Как же она сразу не поняла? Несмотря на то, что после смерти Люси прошло уже больше пяти лет, граф до сих пор любит ее. Сама Эмили и представить себе не могла, чтобы ее кто-нибудь мог любить так же преданно.
