Золото тофаларов | страница 8



Господа Каманов больше не вспоминал, но уверенность эту непонятную сохранил. И когда одиноким волком скитался в лесах разоренной войной Польши, и в диверсионном подразделении Армии Крайова, и при аресте, и в лагерях…

Стрельба в поселке почти затихла, можно было спускаться.

В поселке шел погром. Ошалевшие от удачи мятежа зэки метались среди горящих зданий, тащили какое-то барахло. Из медпункта, где жили и работали немногочисленные в лагере женщины, доносились истошные вопли. Каманов представил, что там сейчас происходит, — его передернуло от подкатившей к горлу смеси желания и отвращения.

Недалеко от хранилища он нашел полупустой цинк из боекомплекта «максима». Набил карманы патронами — одной проблемой стало меньше.

— Возьми. — Он протянул Федорову пистолет. — Не в карман, на брюхо сунь под ремень, бушлатом прикрой. Найди мешок и добудь сколь сможешь консервов и хлеба. Встретимся у дома майора. Срок — полчаса. Вопросы?

Каманов говорил отрывисто и сухо, к нему вернулся привычный когда-то командирский тон. Студент мотнул головой. Истерика его совсем прошла, смотрел на Каманова блестящими глазами, преданно и восхищенно.

— Пошел!

Каманов посмотрел вслед студенту. «Сопляк совсем. А приключений уже — будь здоров… Ну, пора долги отдавать».

Когда Каманов вошел в комнату майора, то сразу понял — опоздал. Захарченко сидел на полу, прислонившись спиной к кровати. Правый глаз его был выбит, и кроваво-студенистая слизь покрывала обезображенное лицо. Руки в плечах были прострелены и безвольно повисли. Он был еще жив.

«В упор стреляли», — понял Каманов, оценив пороховые пятна вокруг входных пулевых отверстий.

Вокруг майора стояли Шило, Сухарь и еще пара зэков из уголовной верхушки лагеря. Все с оружием. Клич сидел за столом, курил, глубоко затягиваясь.

— А, Каман… И ты начальника навестить пришел? — Клич повернулся к вошедшему. — Пушку достал. Молодец.

Уголовные к Каманову относились с уважением — силу звери чувствовали тонко. Ему давно намекали, что Клич имеет на него виды, но до серьезного разговора дело не доходило.

— Вот никак гражданин начальник не скажет, где он рыжавье заначил. — Голос Клича был мягким, добродушным, но в смоляных цыганских глазах прыгал бешеный огонек. — И так мы его упрашиваем, и этак, а все никак не говорит. Слышь, майор, все равно же сейчас сдохнешь, так сделай же добро людям, облегчи душу, а?

Не дождавшись ответа, Клич кивнул Сухарю, и тот с ножом в руке наклонился к Захарченко.