Некий человек, спасаясь от бешеного слона, укрылся в глубоком заброшенном колодце и повис в нем, ухватившись за две толстые ветви, которые свисали с краев. В отчаянье стал он искать опоры и наконец встал на небольшой выступ, нащупав его ногами. И вдруг увидел он перед собой четыре змеиных норы, и из каждой высовывала голову ядовитая гадюка. Глянул человек вниз — а на дне огромный удав, раскрыв пасть, ожидает добычу. Тогда поднял он голову, чтобы посмотреть, прочны ли ветви, но заметил у их основания двух крыс — черную и белую, что усердно, не останавливаясь ни на мгновение, точили кору, подгрызая древесину.
Размышляя о том, как спасти жизнь и что делать, человек вдруг увидел совсем рядом с собой пчелиные соты, и захотелось ему отведать меда. Он стал есть мед и утешился его сладостью, которая отвлекла его от мыслей о грозившей ему опасности. И позабыл он о своем спасении, о том, что у ног его — змеиные норы, и гадюки могут ужалить его, о том, что крысы точат острыми зубами ветви, которые стали его главной поддержкой, и о том, что если ветви оборвутся, то упадет он прямо в пасть удава. Так он наслаждался сладостью меда, не заботясь о том, какая постигнет его участь, и наконец сорвался и погиб в жадном зеве хищного гада.
Чтобы каждый мог понять смысл притчи, скажу я, что колодец — это наш мир, полный горестей, зла и обмана, опасностей и несчастий. Четыре ядовитые гадюки — четыре смеси, из которых состоит наше тело, ибо если восстанет хоть одна из них, она жалит словно тысяча змей и убивает быстрее смертельного яда. Две ветви, за которые цепляется человек, — это его жизненный срок, который непременно когда-нибудь оборвется, а черная и белая крысы — это ночь и день, что, чередуясь, без устали подтачивают человеческие жизни. Подстерегающий удав — это судьба, от которой никто не спасется, а мед — это та малая толика наслаждений, что достается человеку, — он услаждает свой вкус, слух, обоняние и осязание и, утешаясь этим, забывает о своей тяжкой доле и отвлекается от цели.
И задумавшись над этим, решил я довольствоваться малым и творить добро, насколько это в моих силах: может быть, в один из тех дней, что мне суждено еще прожить, найду я истинный путь или смогу совладать со своей мятежной душой. Так поступал я, а затем, отправившись в дальние страны, добыл и переписал множество сочинений, в том числе и эту книгу, что привез в родные земли.
