Ольга хмыкнула:
— Можно подумать, у них на Западе нет просмотра почты. Демократы, ага.
— Просто у них система слежки более совершенная, никто и не замечает. А наши, как всегда, так топорно работают, что стыдно.
При этом Димыч абсолютно не переживал. Он вообще был такой — не нервный. Знал, что все в конце концов становится на свои места и переживать почем зря не стоит.
— Вот знал бы, с кем поговорить, так дал бы совет, как проще все сделать. Так и так имеют доступ ко всей нашей интернет-активности, так лучше делать это, не нервируя начальство.
Ольга скрыла улыбку. Про Калахана Димыч ничего не знал, но, как выясняется, мыслил он примерно так же, как и она. Она подумала, что можно попросить Дениса решить эту проблему. Жалко Димку — ни за что взбучку получает.
— Да ладно, не переживай. Обойдется как-нибудь. А я тут подала на три вакантные позиции.
— И куда?
— В Папуа, Восточный Тимор и Самоа.
— Ничего себе! — присвистнул Димка. — Край Земли. Почему именно туда?
— Хочется в эту часть света. Интересно.
— Пляжи, кокосы и прочее?
— И это тоже. И вообще — там должно быть красиво.
— А чего попроще не могла выбрать? Поспокойнее хотя бы.
— Мне Калахан сказал начинать с маленьких стран, куда больше никто не захочет поехать. Иначе шансов очень мало. В следующем месяце я поеду на тренинг, до этого сдам он-лайн тестирование. Если все пройдет нормально, я уже могу считать себя подготовленной к первому этапу. Следующие будут зависеть от направления.
Димыч щелкнул пальцами.
— Молодец. Состарюсь и буду рассказывать потомкам, что знал тебя лично.
— Чепуха.
Она довольно рассмеялась. Что ни говори, а приятно осознавать, что все идет по плану.
Только встречи с отцом все больше расстраивали ее. Он говорил, что мать часто болеет. Давил на жалость, и ему это удавалось. Ольга не поддавалась. Прерывала эти разговоры. С тех пор как Денис пообещал отыскать маминого ребенка, в ней поселился подспудный страх. А что будет, если он найдет ее? Захочет ли она ее видеть? Что она ей скажет? Как искупит вину матери? Хватит ли сил признаться? Она, должно быть, ее возненавидит. А может, она уже и так знает о ее существовании и не хочет иметь с ней ничего общего? Может, ее опекунша все ей рассказала и именно поэтому она скрывается от матери? А вдруг она вообще живет по соседству и строит планы мести? Ольга пыталась увидеть себя на ее месте, но это удавалось с трудом. Единственное, что она могла представить более или менее отчетливо, так это отсутствие каких-либо положительных эмоций по отношению к семье, занявшей ее место.
