Такие правильные слова. Все логично. Да. Но только она не может согласиться. Возможно, она всегда принимала материнскую линию воспитания именно потому, что верила в ее безупречность. Безупречной женщине прощаешь все — и перегибы в строгости, и дистанцию. Она безупречна, а значит, все, что она делает, — правильно. И вдруг… Мышка бежала, хвостиком махнула, и упало золотое яичко, покатилось и разбилось. И теперь Ольга не сможет воспринять от матери ни один совет, ничего, потому что теперь она знает — все это лживо. Авторитет рассыпался, как карточный домик. Доверия больше нет. Как и нет больше той женщины, образ которой так тщательно создавался. Есть обычный человек, со своими слабостями и недостатками. Но если некоторые слабости можно прощать, то есть вещи, которые простить просто невозможно. Нельзя убивать. Нельзя бросать детей. Нельзя, и все. И прощать такое нельзя.
А больше всего жалко отца. Он так защищает маму, хочет быть мудрым и всепрощающим. Но он тоже споткнется на этом. Когда узнает, в чем дело. Он не простит. Почему Ольга так уверена в этом? Ответа на этот вопрос у нее не было. Но ей хотелось верить, что она не одна в своем решении, а потому мысленно она приписала его отцу.
— Папа, я пока не буду приходить домой. Ты звони мне, мы будем встречаться. Хочешь, у бабушки будем встречаться? Я к ней обязательно буду заезжать время от времени. Но домой я больше не приду.
Он тяжело вздохнул. Опять сердце колет. Надо не забыть выпить нитроглицерин. Хорошо, что в нагрудном кармане теперь всегда есть упаковка таблеток. Что-то частенько они стали нужны в последнее время.
Отец и дочь встали. Он крепко обнял ее. Ольга обязательно изменит свое решение. Их дочка не может быть такой жестокой. Она обязательно простит. Она просто еще очень молода и безапелляционна. Что не можешь простить в четырнадцать лет — кажется мелочью в тридцать. Что кажется непоправимой трагедией в тридцать — кажется достойно только сочувствия в сорок и полностью переосмысливается в пятьдесят. Есть надежда, что Ольга не будет дожидаться пятидесяти.
Ольга активно занялась просматриванием объявлений на предмет съемного жилья. Она не торопилась. Надо было подобрать что-то не слишком отдаленное от работы, но и не очень дорогое. Совместить эти два требования оказалось очень сложно. Жизнь с Димычем ее не напрягала, но она сразу же заявила ему, что это ненадолго, чтобы никаких долгосрочных планов не строил. Он и не строил, несмотря на кажущуюся простоту, Димыч вполне отдавал себе отчет, что Панова — птица не его полета и что с ее амбициями она недолго будет сидеть с ним на одной ветке, улетит при первой же возможности. Секс и приятное времяпровождение сближало их, но при этом каждый понимал временность и неустойчивость ситуации.
