Однако здесь, в присутствии настоящего отца, я поняла: никакие, даже самые лучшие друзья, никогда не смогут занять его место в моей жизни.
Поморгав, чтобы сдержать слезы, я поспешила спросить:
— Но как же ты оказался в Милане? Неужели ты тот самый ремесленник, который, по словам мастера, будет ему помогать?
— Да, он тот самый ремесленник, — вступил в разговор Леонардо.
Его улыбка неожиданно сменилась лукавой усмешкой:
— Ты представить себе не можешь, как я рад, что гениальный резчик по дереву, работой которого я восхищался, оказался родителем моего любимого юного ученика, — сообщил он мне. — Я сразу понял, что наш синьор Анджело носит ту же фамилию, что и ты. Мне тотчас вспомнились твои слова, что, мол, твой отец умелый краснодеревщик, причем родом из той же самой провинции. И поскольку между вами есть несомненное внешнее сходство, было нетрудно сделать вывод, что вы родственники.
Улыбка мастера сделалась еще шире:
— Однако, когда я задал этот вопрос синьору Анджело, он почему-то признал ваше родство с некоторой неохотой. Возможно, он опасался, что твоя работа плохо отразится на его имени. Но стоило мне сказать ему, что юный Дино — один из самых многообещающих моих учеников, он с большей охотой подтвердил, что он твой отец. И дал согласие на то, чтобы я устроил для тебя маленький сюрприз.
— Умоляю вас, синьор Леонардо, — мягко возразил мой отец. — Я просто не хотел, чтобы мое чадо имело незаслуженные привилегии. Но я никогда не усомнился в том, что мой юный… э-э-э… юный Дино умело владеет кистью художника.
Я затаила дыхание, опасаясь, как бы эта небольшая заминка в словах отца не вызвала подозрения у Леонардо. К моему облегчению, мастер, кажется, ничего не заметил и лишь одобрительно кивнул.
— Талантливая семья, воистину талантливая. Но давайте я первым делом покажу вам мастерскую. Во время вашего пребывания здесь вы будете жить в моем доме, синьор Анджело, если вас это, разумеется, устроит.
— Вы окажете мне честь, синьор Леонардо.
После этих слов мы зашагали дальше по внутреннему двору замка. Хотя меня так и подмывало засыпать отца вопросами, я не спешила этого делать, ибо некоторые из них было бы крайне неблагоразумно задавать в присутствии мастера, — главным образом те, что касались моей матери. И я ограничилась расспросами о братьях.
— Оба хорошо поживают, — с гордостью ответил отец и улыбнулся. — Джорджио выполняет большую часть работы в мастерской, а теперь даже берет собственные заказы.
