Мученические подвиги и чудеса, бывшие от мощей святого Евстафия, послужили Католикосу Самуилу II основанием для того, чтобы причислить мученика к лику святых и установить празднование его памяти в день его кончины (*5), в честь и славу Вседержавной Троицы, Отца и Сына, и Святого Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
МОЛИТВА СВЯТОМУ МУЧЕНИКУ ЕВСТАФИЮ МЦХЕТСКОМУ
О непоколебимое утверждение Церкве Иверския и утешение многоскорбныя души моея, славный мучениче Христов Евстафие, моли о мне Господа нашего Иисуса Христа, да ходатайством твоим сподобит мя лицезрети Его и вечно славословити пречестное и великолепое имя Его, со Безначальным Его Отцем и Пресвятым и Благим, и Животворящим Его Духом во веки веков. Аминь.
Нашествие на Грузию иранского шаха Ага-Магомет-Хана в 1795 году.
О том, как зверствовали мусульмане в Иверии, можно получить представление по запискам очевидца — армянина Артемия (*6) Араратского:…В деревне Мартгопе (Марткофи — Б.С.), которой жители все разбежались, остановились мы провести ночь и на другой день дошли до деревни Лило, но И здесь не нашли ни одной живой души, только тела убитых, ибо персияне доходили и до сего места. Чем далее шли мы к Тифлису, тем более видели повсюду убитых. В Лило также мы ночевали и к вечеру третьего дня вошли в предместье Авлабар, которое персиянами было все выжжено. Предполагали переправиться чрез реку Куру прямо в Тифлис, но мост на оной персиянами, на возвратном пути их, также был сожжен из предосторожности, чтоб не быть тревожимыми с тылу… С вечера помышляя единственно об отыскании убежища и сохранении себя от столь вероятной опасности быть убитыми, мы не могли заниматься пожаром города; но на утро, прийдя к реке, увидели, что Тифлис почти во всех местах дымился.
…На другой день решились мы идти в Тифлис через Гартискар, несмотря на всю опасность сего места, где и в мирное время всегда водились разбойники. По дороге вздумал я отстать от моих товарищей, с тем, чтобы дождаться разбойников, которые для своей пользы, конечно, не допустят меня умереть с голода, отвезут к себе и продадут какому-нибудь армянину; а как я человек грамотный, то надеялся, что и везде мне будет хорошо. Между телами убитых я сидел целый день; наступила ночь, а потом утро, но, как нарочно, не наехал на меня никто. Между тем, пред полуднем увидел я толпу людей, бегущих со стороны Тифлиса. Они спросили, что я тут делаю. «Хочу идти в Тифлис», — отвечал я. Но они советовали мне следовать с ними в Душети и Ананури, куда укрылись Тифлисские жители, говоря, что они сами хотели посмотреть жилища свои и полюбопытствовать, что в Тифлисе делается; но узнали, что шах опять воротился и приближается к сему месту. Я отказался от их предложения потому, что от них не достал бы ни куска хлеба; в Тифлисе же надеялся я найти в садах какие-нибудь фрукты и находил для себя гораздо полезнее попасться в руки разбойников или персиан, нежели следовать за ними.
