Некоторое время путешественники с явным одобрением смотрели на их работу, затем Бендер спросил:
— Если не ошибаюсь, товарищи, вы археологи?
— Ага, — ответил высокий с мохнатыми бровями-треугольничками над очками.
— И что же вы надеетесь здесь найти? — дружелюбно спросил Остап, взял ком глины и размял его пальцами.
— Как что, товарищи. Клад Гетмана Полуботка, — ответил другой ростом пониже и стриженный наголо под машинку.
— Гетмана Полуботка? — переспросил Бендер. — Кто такой? Что-то не слышал… — подошел ближе он к кладоискателям.
— Историю надо знать, товарищи, — нравоучительно произнес третий, одевая майку, так как знойное солнце уже окрасило до красноты его спину и руки. И, наверное, сильно напекло голову с белесой щеткой волос. — Так-то — и повторил: — Историю надо знать, товарищи…
Звали любителя слова «товарищ» и знатока истории, уже натянувшего на себя майку, Генка Лантух.
Эта тройка молодых людей решила заняться поисками кладов уже давно. А в этом году и приступила к реализации задуманного. А началось это…
…Генка легко взбежал на пятый этаж в комнатушку, которую он снимал у старушки-вдовы погибшего красноармейца, и с нетерпением надорвал конверт полученного письма.
«Здравствуй, Чиж! — писал Цымбал размашистым почерком. Чижом Генку Лантуха называли еще на рабфаке за его белесую щетку волос на голове. — Как проведем отпуск? В палатке у реки или с рюкзаками по горным тропам? А может, все же займемся давнишним? Поиском клада? Есть потрясающая наводка, Чиж! Имею сведения где надо искать…»— Лантух упал на табурет и захохотал.
— Ты шо? — высунулась из соседней комнаты хозяйка.
— Письмо от непоседы…
— От Сашки?
— От него, Анна Никитишна.
— Ну, и шо пишет?
— Идею пишет, иде-ю-ю, — продолжил читать Генка.
«Кольке Белоброву я уже написал. Понимаешь, дело верное! Я перевернул горы архивной исторической литературы. Маршрут и место я уже мысленно застолбил. Отпуск оформляй немедленно. Сбор у тебя, от тебя и потопаем. Я и Колька приедем двадцать пятого этого месяца. Договорились?
Несколько слов о себе. Работаю там же. Много подхалимов. Начальник злостный болельщик футбола и все стали вдруг тоже болельщиками. А тетя Клава — наша рассыльная, так и лепит слова: «штрахной», «корнир», «пеналь», «ацсайд» и «хфинты». Смехота! Я же, помнишь, на рабфаке капитаном футбола был? А здесь увидел такое и противно стало. Притворился, что футболом совсем не интересуюсь. Так ты знаешь, Чиж, начальник на меня коситься стал. Ха-ха-ха. Думаю скоро махнуть отсюда. А если клад найдем!.. Железно. До встречи. Будь здоров, Чиж. Жму твою пролетарскую лапу. Твой Сашок.»
