— Интересно, конечно, — согласился Остап. — Что это за газеты?
— «Пролетарская правда», сосед. У меня тут есть и другие, хотите? — протянул несколько газет новый постоялец.
— Благодарю, — взял газеты Остап и начал тоже просматривать. — Так вы из Киева? — спросил затем он.
— Да, в командировке. Из Киева, — повторил сосед. — «Ах, этот Киев! Чудесный город, весь похожий на сдобную славную попадью с масляными глазами и красным ртом. Особенно весной, когда цветут каштаны…»
— Вы писатель?
— Нет, эти слова написал известный писатель Куприн. А я здесь от Киевского общества естествоиспытателей, товарищ.
— И чем же занимается это общество?
— Изучением природных богатств Украины, флоры, фауны Черного, Азовского и Каспийского морей. Сейчас нас интересует здешний Софиевский дендрарий… — встал командировочный, одевая шлепанцы, — Пойду, может буфет еще работает… Не хотите за компанию?
— Нет, благодарю, я ужинал. Почитаю газеты, — ответил Остап.
Когда естествоиспытатель вышел, Бендер взял «Пролетарскую правду» и внимательно прочел о Киевских кладах.
Утром Остап, идя по главной улице города, остановился у магазина с огромной вывеской: «Разная модная одежда». На ней были нарисованы усатые мужчины в пальто с шалевыми воротниками и смокингах, дамы в манто с вуалью на лицах и с муфтами в руках, розовощекие дети в скаутских костюмчиках и строгие мужи в клетчатых кепи, охотничьих крагах и косоворотках цвета «хаки».
— А где же одеяния послереволюционного периода? Скажем, кожаные куртки чекистов, френчи комиссаров, гимнастерки девиц в красных косынках? Никак этот нэпманский магазин задавил моду героического времени, — отметил он вслух и вошел в широкие двери.
В магазине великий комбинатор выступил с обвинением хозяина, что его торговля идет не в ногу с послереволюционным временем, что вместо моды героической эпохи, он предлагает трудовому народу отжившее буржуазное одеяние.
— Где кожаные куртки для моих товарищей из чека? — строго спрашивал он.
— Э-э-э, нету-с-с… — взволновался не на шутку нэпман.
— Где комиссарские френчи, гимнастерки наших красных бойцов? — допытывался Бендер.
— Э-э-э, не держим… — лепетал владелец, совершенно сбитый с толку такими вопросами.
— А для комсомольцев? Для комсомола? — перебирал одежду, висящую на плечиках, Остап. — Не вижу!
— Не извольте беспокоиться, мы все наладим, получим, сегодня же запросим этот товар, любезнейший, — начал заверять вспотевший от волнения хозяин, семеня за строгим и требовательным посетителем его магазина.
