Хасиб был так высок, что ему пришлось чуть наклонить голову, чтобы войти в двери дома. Шаги гулко отдавались от стен, и юноша в который раз подивился работе мастеров, столь давно и столь надежно сложивших это жилище. Как только дверь за Карой и Хасибом закрылась, сразу стало необыкновенно тихо.
– Да здесь можно не только зиму пережидать! – пробормотала Кара.
– О да, почтеннейшая. А теперь прислушаемся: мне нужно понять, что имела в виду почтенная хозяйка, говоря о пляске камней.
Старуха-цыганка замолчала. Она была более чем довольна, что ей удалось к поискам тайны привлечь такого сильного союзника. И потому, что великий Саддам был его учителем, и потому, что некая печать магии лежала на челе самого юноши, и потому, что сон, которого Кара не смогла истолковать, яснее ясного говорил о непредсказуемом будущем и удивительных умениях Хасиба.
Предмет же размышлений старой цыганки почти неслышно ходил от комнаты к комнате и, стараясь встать точно в середине каждой, несколько долгих минут к чему-то прислушивался. Лицо его было сосредоточенным, почти угрюмым, и двигался он так, словно боялся вспугнуть даже тень.
Старая Кара, стараясь ступать так же неслышно, шла за ним, удивляясь странным действиям юноши и его сосредоточенности. Внезапно Хасиб обернулся к ней и приложил палец к губам.
– А теперь замри, старуха, – почти неслышно прошептал он.
Несколько долгих минут было тихо. А потом уже и Кара смогла различить звуки ударов, которые доносились откуда-то снизу.
– Да мы здесь не одни, – пробормотала старуха.
– И это точно не магические силы… Я готов спорить на собственный тюрбан, что в доме орудуют самые обыкновенные воры.
– И никакого колдовства в ночь новолуния? – В голосе старухи звучало невольное разочарование.
– Никакого, даже самого крошечного колдовства. Эти стены не поддались времени и ветрам. Никакое колдовство, согласись, не может соперничать с непобедимым временем… Ну что ж, пора посмотреть, кто и, самое главное, зачем выгнал из дома почтенную женщину и ее троих детей.
Все так же, почти неслышно, юноша прошел по всему этажу и наконец нашел ступени, что вели вниз.
– Тут огромный подвал, – прошептал он на ухо цыганке. – Звуки доносятся отсюда.
В подтверждение его слов они услышали еще один удар, потом вдруг девичье ойканье, а потом и неразборчивый говор.
Хасибу уже становилось скучновато. Он-то рассчитывал на волшебные чудеса, летающих по дому призраков, стоны и всхлипывания, доносящиеся из стен. А все оказалось куда проще и неинтереснее. Но начатое дело следовало довести до конца, и потому юноша продолжал красться по подвалу к самому дальнему углу. Вот еще один поворот и…
