С того дня, как златошвейка Мадина нашла себе мужа в песках, миновало более сотни лет. Эта история стала местной легендой и местной гордостью. Похороненная Саддамом, Мадина уже не могла никому раскрыть ни единой тайны. И потому соседи теперь знали лишь, что почтенный ибн Мехмет знает все – от законов сотворения мира до рецептов снадобий, от уложений первого из царей до самой глупой сплетни самого далекого из базаров.
С утра до вечера вбивал он в непослушные мальчишеские головы науки и умения, которые могли бы пригодиться не только пастуху или пекарю, писцу или кузнецу. Он пытался рассказать им обо всем, что есть в мире бесконечно интересного, едва примечательного и незаметного вовсе, даря столько знаний, сколько в силах были поглотить детские умы.
Больше выделял он среди своих учеников Хасиба – сына кузнеца Асада[4], не зря зовущегося львом. Сколь смел и решителен был кузнец, столь жадным до знаний оказался его первенец. Для Хасиба же каждый день, проведенный среди книг Саддама, был полон радости. Он никогда не обращал внимания на слова сверстников о том, что негоже настоящему мужчине засиживаться за книгами, как презренному евнуху, что лишь владение мечом и уверенная власть над конем достойны настоящего мужчины. Хасиб только посмеивался, когда мальчишки дразнили его «Хасибой – тощей девчонкой». Ибо он уже не раз убеждался в том, сколь много могут те, кто владеет знаниями.
Все началось в тот день, когда он, тогда шестилетний Хасиб, отправился с отцом к Саддаму. Кузнецу Асаду нужен был совет в его деле – хотя он был кузнецом потомственным, но прекрасно осознавал, что далеко не все секреты его удивительного ремесла ему уже открыты. Вот поэтому он и счел нужным как-то вечером, просто по-соседски, зайти к почтенному Саддаму, чтобы потолковать о сплавах и флюсах, присадках и добавках к жидкому металлу.
Мудрец принял соседей с распростертыми объятиями: ибо ничего более дарующего наслаждение, чем мудрая беседа или дельный совет, не ведал он в этой жизни.
Хасиб же очень быстро перестал понимать, о чем толкуют взрослые. Но сам вид обиталища почтенного мудреца был столь удивителен, что мальчишка легко высидел в молчании три долгих часа. Ибо он был занят не менее старших: рассматривал корешки бесчисленных книг, любовался странными приборами, украшавшими полки и стол. Более того, он набрался смелости и осторожно стащил с ближайшей полки какую-то удивительную книгу с красочными картинками. Положил ее к себе на колени и только тогда понял, что мудрец заметил это и вовсе не собирается его наказывать или хотя бы журить. Хасиб рассматривал необыкновенно яркие рисунки и удивлялся тому, что в его доме нет такого количества книг, а те, что есть, вовсе лишены рисунков.
