Внимание Маркиана привлекло какое-то едва заметное движение в темноте. Звон металла, хрип… И там, сзади, кто-то повалился. Значит, на самых опасных убийц кто-то напал… Еще звон — и хриплый вскрик, а потом тошнотворный скрежет металла о разрубаемые кости. Кто бы ни был незнакомец, ему надо помочь. Разрывая прижимающие к земле путы страха, Маркиан вскочил и бросился туда, назад. Насколько позволяла теснота коридора, он старался двигаться зигзагами. Пару раз у ног вжикнули пули — он припустил еще быстрее. И как раз успел выхватить шпагу и ударить в чей-то темный силуэт. За его спиной бежали остальные, грохнул выстрел, кто-то там, в темноте, охнул.
— Не стрелять! — скомандовал Маркиан. Еще не хватало перестрелять таинственных спасителей!
Но помощь больше не потребовалась. Двое врагов были мертвы — один зарублен старинным мечом в руках незнакомца, один валяется с перерубленной шеей, еще один заколот шпагой. Последний враг жив — но ему совершенно не до того: меч рассек стрелку все лицо, судя по всему, правым глазом тот уже ничего не увидит. А лицо какое-то подозрительно знакомое… Ба, да это же Альберт Дорстаг, отпрыск богатейшего рода города! Это доказательство — если такая важная птица помогает язычникам, заговор наверняка широко раскинул сети по городу. Может, их кто-то прикрывает и в Темесе. Если повести дело правильно, можно стать магистром — ну, пусть не Темесским, а Тавалленским или хотя бы Аркотским. А в перспективе… Тот паршивый солдат, который не мечтает стать коннетаблем!
— Дети мои, я ваш должник, — произнес отец Маркиан. — Но еще не время говорить о наградах. Надо уничтожить гнездо мерзких язычников.
— Погодите, какие язычники? — удивился… нет, удивилась, какая-то прихрамывающая девчонка. — Кто…
— Вон там, — произнес Маркиан. — Разве там не язычники?
— Конечно, язычники, — нашелся молодой парень с еще одним мечом. Где они достали такое старье? А парень, как ни странно, тоже знаком. Леруа Рокетт, один из самых непутевых учеников школы. Скоро выпуск, и как он будет сдавать Испытания — Единый ведает. Вот так бывает: непоседа Рокетт горой встал за истинную веру, а паинька Дорстаг всех предал. — Ваше священство, там язычники, мародеры, убийцы и насильники. Вы командуете солдатами?
— Да, дети мои. Девушка, не знаю вашего имени… Присмотрите за этим мерзавцем, он еще пригодится на суде. И перевяжите чем-нибудь его лицо.
Осмотрел столпившихся за поворотом солдат: всего-то одиннадцать человек из двадцати трех, спустившихся в подземелье. Может, там, за трупами, еще корчатся живые. Но вытащить их не получится — в узком прямом коридоре от пуль не спрячешься и не увернешься. Но все одиннадцать обязаны жизнями этим троим.
