– Молодец, свое дело знаешь! – Он довольно хлопнул девушку по упругому заду. – Сколько же ты членов в руках передержала?
– Да что я их, считала? – отмахнулась Полина. – Это же не бабки!
Ей льстило, что Козырь не меняет ее уже месяц. Такого расположения добивалась у него далеко не каждая.
– Ладно, иди пей, ешь, отдыхай!
Довольно улыбаясь, Козырь зашел в гостиную. Голые соратники, обмотанные простынями, сидели и полулежали за богатым столом, лениво ели и пили. В примыкающем к гостиной бассейне прыгали и плескались девицы. Значит, в данный момент их услуги не требовались. Надо будет – позовут. А придешь без приглашения – недолго и по голове получить.
– Ну что, братва, чем занимаетесь? – добродушно спросил Козырь.
– Телик смотрим, – за всех ответил Штурман, приветственно вскинув руку с зажатой между пальцами сигаретой. – Присоединяйся, Василий, а то без тебя скучно!
Козырь на внутренних весах взвесил искренность его слов. Пятьдесят на пятьдесят. Что ж, это нормально. Если искренности меньше, значит, нет уважения, а это очень серьезный признак. Если она зашкаливает, это еще хуже: значит, усыпляют бдительность, а на самом деле замышляют что-то против. А так все в норме.
– Слышь, Василий, у нас тут клоуны молодые объявились, – сказал Штурман, садясь рядом с шефом. – На коммерсов наезжать стали, с блядей откат требовать…
Коммерсант Буланов поднял бровь:
– А кто у них главный?
– Да никто, и звать никак! – Штурман пожал плечами. – Какой-то Гордеев. Кликуху себе придумал дурацкую – Резак! Даже то не понимает, что погоняло делами зарабатывается! И под Резака надо человек десять резануть!
– Перетерли[4] с ним? Что он шепчет?
Штурман усмехнулся.
– Хотят, типа, своей бригадой работать…
– На моей земле?! – вскинулся Козырь. – Совсем оборзели, щенки поганые! Как появятся где – глушите битами до полусмерти! А сейчас плесни мне пивка…
Негромко работал подвешенный к потолку телевизор. Шел какой-то голливудский боевик со взрывами и стрельбой. Автоматные очереди и картечные заряды разбивали вдребезги стены хрупких американских домов. Могучий Шварценеггер как всегда крошил многочисленных врагов в капусту, как голыми руками, так и подручными предметами или оружием.
– Брось или умрешь! – убедительно рявкал он и тут же стрелял, разворачивая противнику живот.
Волкодав, лениво потягивая пиво, не сводил глаз с экрана. Он всегда объяснял, что смотрит боевики для работы: изучает покушения, нападения, убийства и способы защиты от них. Кое-что он действительно выдернул у заморских сценаристов: кейс со спрятанным автоматом и раскладной бронещит были поставлены на защиту жизни Козыря.
