- Действительно, не поверю, - молвил Энлиль, - но не столь уж это и важно. Имя мое таково, что использовать его мне во вред невозможно. Мое имя - цифра. Шесть раз по тридцать шесть и четыре. А имя стража матери богов - просто два. И мощь его во столько же раз, чтобы тебе было понятно, превосходит мою, во сколько шесть раз по тридцать шесть воинов и еще четыре сильнее всего двух. В наших краях так: чем меньше цифра, тем больше силы. А если ты не цифра, ты прах. Понял ли ты, благородный лугаль из погонщиков скота родом? Извини, запамятовал. Из скототорговцев.
- Господь, я внимательно слушал тебя. Уста твои...
- Уста мои, как у коровы. И рога преогромные. Так вот, лугаль, представь себе того, кто встанет против него, против стража...
Халаш молчит. Кто встанет, тот и встанет. Не стоит бояться хорошей драки.
-...И что останется от земель и городов, которые станут знаками на таблице великой битвы... Со священным городом Ниппур, например.
- Кто мы для вас, господь? Для тебя, для Инанны из Урука и для Энки из Эреду? Кто мы для вас? Зачем вы подняли нас в поход, если не верите в нашу победу?
- Кто вы?.. Вы - мертвые герои. Для Инанны и Энки лучше всего, если вы останетесь лежать здесь, на поле, недалеко от славного города Киша как настоящие мертвые герои. Вам оставалось так немного до высоких стен Баб-Алло-на... Ваши дети и ваша родня, я надеюсь, придут, чтобы отомстить за вас. Впрочем, по мне, так и трусы сгодятся. Если эти трусы достаточно ловки и сообразительны, чтобы заключить мир, когда им приносят его в дар. Пожалуй, этим трусам будет с чего начать потом, лет через пять... или десять... Но, возможно, могучий лугаль, ты предпочтешь остаться героем в памяти потомков? Как нерасчетливо!
Халаш утвердился в своем решении. О Энмешарра...
- Господь, я слушал тебя и слышал тебя. Если не хочешь помочь нам победить, отойди и не мешай. Мы победим сами.
Коровья морда усмехнулась совершенно по-человечески...
Когда царские послы, ничего не добившись, отправились восвояси, опустел и шатер командующего. Лугаль Урука Энкиду и лугаль Эреду Нарам ушли к своим воинам. Ануннаки, забыв о божественном величии, устроились на высоких пальмах - с комфортом наблюдать за ходом боя, ибо зрелище великого человекоубийства приятно для них. Халаш велел вынести черное кресло на возвышение перед шатром. Вокруг него собрались бегуны - разносить приказы войскам. Поодаль встали крепкие ниппурские воины в доспехах с медными пластинами и лучники народа суммэрк - защищать жизнь лугаля, писцы с красками, кисточками и кусками пергамента - записывать деяния храбрых борцов Баб-Ану, обнаженные по пояс барабанщики - подавать войскам сигналы. Степенно переговаривались командиры резервных отрядов в сияющих шлемах и дорогих одеждах - им предстояло в нужный момент по мановению руки Халаша устремиться в гущу сражения и добыть победу.
