Директор сел опять к столу и на листе бумаги с заголовком «Аэрогараж» он написал под нижеследующим адресом: «Феликс Нума, Браззавиль, Конго». Восемь строк на том же неизвестном языке, что и телеграмма Тота.
Сделав это, он нажал кнопку. Дверь отворилась и вошел тот же лакей.
— Это в радиотелеграфное бюро Эйфелевой башни, — сказал Монталь, отдавая ему листок. — Мой моноплан IV на платформу сейчас же. Поведет Мальтест.
Слуга поклонился и вышел.
Через пять минут Монталь сидел пассажиром на моноплане, снабженном секретным мотором, развивавшим скорость до 200 километров в час. Другое сидение занимал пилот Мальтест, огромный детина с угрюмым, смуглым лицом фанатика-монаха. Когда аэроплан перелетал Сену близ Шату, Монталь сказал:
— Мальтест, ты опустишься на перекрестке Девяти дорог, в лесу. По моим сведениям m-lle Христиана, сестра Сэнт-Клера, в хорошую погоду регулярно каждый день, с одиннадцати до двенадцати часов, приходит в сопровождении гувернантки, или одна, посидеть на перекрестке.
— Вы там ее и похитите?
— Да, здесь скрещиваются широкие дороги; ты прокатишься над одной из них, чтобы сделать спуск, как будто хочешь потом опять продолжать путь… Переоденемся и переменим номер моноплана. Если похищение будет иметь свидетелей, они дадут показания и номер, не соответствующие нашим.
— А куда потом?
— В замок Пьеррефор-Канталь.
— Хорошо, хозяин!
И Мальтест пассивно стал приводить в исполнение приказание, поводы которого он даже не старался понять.
Между тем Монталь открыл ящик, находившийся у него под ногами, вынул оттуда черную бороду и прикрепил ее к подбородку, другую, светлую бороду, он одел Мальтесту, затем оба они одели авиаторские очки. Затем он вынул из сундука легкую синюю куртку и одел ее. Этим способом Монталь сделал неузнаваемым себя и своего спутника. Потом, сняв с задней части моноплана номер, он заменил его другим.
Когда он опять сел на свое место, Мальтест сказал:
— Хозяин, на перекресте всегда бывает много людей, похищение молодой девушки могут заметить.
— Пустяки, — отвечал Монталь, пожимая плечами. — Наш моноплан такой же как и другие, наш номер такой же как у самого префекта полиции. Мое alibi неоспоримо, на случай если бы полиция напала на наши следы… Да, кроме того, приказание Тота должно быть исполнено; а когда он выбирает местом «убежища» замок Пьеррефор-Канталь, — значит дело первостепенной важности… Тем более, что я послал уже радиотелеграмму Нуме, что дело сделано.
